В сериале, который, судя по рейтингам, успешно идет на "Первом канале",- еврейской саге "Тяжелый песок" - у Юрия Соломина совсем небольшая роль. Адвокат, вступившийся за осужденных невинно, понимает, что дело безнадежное. И все же... Маленькая роль, но очень важная для понимания эпохи... О своем герое, о том времени и о других временах и героях известный актер и художественный руководитель Малого театра беседует с обозревателем "Недели" Ириной Мак.
"Хорошо бы сыграть адвоката сегодняшнего"
в: В романе Анатолия Рыбакова "Тяжелый песок", по которому снят фильм, ваш персонаж - адвокат Дольский - появляется мельком. Почему вы взялись за эту роль?
о: Позвонила Наталья Виолина, автор сценария, с которой мы знаем друг друга давно, и сказала, что очень хочет, чтобы я снялся в картине. И если я соглашусь на небольшую роль, то она специально напишет для меня сцену. Я согласился. И мне показалось, что это смысловая сцена и она важна для развития сюжета.
в: Вы играете адвоката, работавшего в 1930-е годы. Немногие в то время рисковали вступиться за репрессированного.
о: Ну, результата как такового мой герой, конечно, не добивается - это было практически невозможно. Но он говорит правду, которую было трудно сказать. Я даже подумал, посмотрев рекламный ролик, - весь фильм до его показа по телевидению я не видел - было бы хорошо сделать современную картину и сыграть там адвоката сегодняшнего...
Знаете, я все всегда переношу на сегодняшнюю жизнь. Приходят друзья, говорят, например, что ко мне на курс поступает ребенок, просят его посмотреть - я понимаю, что они просят его взять. И всегда говорю им правду, какой бы она ни была неприятной. Чаще всего говорю: "Не стоит". Так же, как адвокат, у которого есть профессиональные знания и навыки, заставляющие говорить: "Это не пройдет, это невозможно". Хотя он берется за дело, чтобы все-таки попытаться что-то сделать. Но его позиция - позиция честного человека.
в: Вы ведь наверняка помните время, когда в журнале "Октябрь" был опубликован роман "Тяжелый песок".
о: Это был конец 1970-х. Он вышел до того, как появились другие книги на эту тему и были сняты все знаменитые фильмы. До "Списка Шиндлера". Тридцать лет назад эту тему поднял именно наш автор.
"Не трогать Шиллера"
в: Роман кончается гибелью гетто. А вообще история, связанная с Холокостом, затронула каким-то образом близких вам людей?
о: Нет. Хотя войну я помню очень хорошо, это было страшное время для всех, несмотря на то что я жил в глубоком тылу.
в: Вы ведь из Читы?
о: Да, к нам шли эшелоны с ранеными, и все эти места - Зауралье, Восточная Сибирь, Забайкалье, Приморский край - были тоже границей страны. Запад и центр Советского Союза были военной территорией, но всё делали в тылу - танки, самолеты, причем 24 часа в сутки. Я учился в деревянной одноэтажной школе. А во дворе построили до войны пятиэтажное школьное здание, которое отдали госпиталю. И только после войны мы стали учиться в новой школе.
в: В каком году вы пошли в школу?
о: В первый класс я пошел в 1943 году. Замечательные учителя как-то очень деликатно помогали, жалели нас, особенно моя первая учительница. Помню, к концу первого урока на печке уже кипит чайник, наша Наталия Павловна разливает в кружки чай, наверное, это была какая-то заваренная трава, достает из сумки бутылку с разведенным сахарином, с пробкой из папье-маше, и каждому наливает в кружку этот сироп. А на второй урок нам давали по пирожку с ливером.
Понимаете, это была война для всех, и мне странно, что сегодня военную историю переписывают, перетягивают в разные стороны так, как кому-то удобно. Это было горе для всех. Да, мы не слышали тогда о Холокосте, но, безусловно, знали о лагерях смерти. В 1960-х я оказался в Освенциме и до сих пор не могу забыть, как в одном из бараков увидел гору детских ботиночек. А в другом бараке - гору очков. В моей памяти спустя почти 50 лет осталось вот это. Точно так же остался в памяти Бухенвальд и рядом - город Веймар, в котором знаменитый театр, и перед ним - памятники Гете и Шиллеру. Мы ездили туда с Еленой Николаевной Гоголевой, выступали перед нашими войсками, которые стояли в ГДР. Как Бухенвальд мог существовать рядом с Веймаром?
В начале 1960-х я снимался в картине "Весна на Одере" - этот был один из наших первых военных фильмов. Съемки шли в Калининграде, переименованном Кенигсберге, который стоял еще разрушенным. Там могила Канта и памятник Шиллеру, который сохранился благодаря одному нашему молодому офицеру. Он, видимо, знал, кто такой Шиллер, и написал мелом на памятнике: "Ребята, не трогать! Это был хороший человек". Может быть, это сказка, а может, и нет, но памятник стоит. История состоит вот из таких моментов, и нельзя позволять людям, не пережившим войны, переписывать ее историю со своей точки зрения. Почему старшее поколение реагирует на все вспышки насилия на том же Кавказе острее, чем молодые? Потому что знает, что такое война. И фильмы об этом очень важны.
"У меня дядя попал в штрафбат"
в: В последние годы достаточно много снимают картин о войне.
о: Это правда, и среди них есть довольно симпатичные. Тот же "Штрафбат", который многие не оценили, а мне он понравился. Мне это близко: у меня дядя попал в штрафбат, когда ему было 20 лет.
в: Он выжил?
о: Выжил. Ведь кто-то же выживал. Я смотрю фильм, вспоминаю моего дядю Вовку... Есть сейчас серьезные фильмы на эту тему, и я надеюсь, что "Тяжелый песок" займет свое место в этом ряду.
У меня только одна просьба и претензия к телеканалам: хотя бы во время показа военных фильмов не включать рекламу. Эта тема - кровоточащая рана, а тут ролики с прокладками. Старые наши фильмы - а среди них немало хороших, и на фестивалях нас награждали чаще, чем сегодня, - очень выигрывали оттого, что их в те времена не прерывали рекламой. Есть картины, во время которых можно и прерваться, и чай попить. Но когда смотришь фильмы о войне, не до чая, и в туалет, извините, не пойдешь.
в: Так ведь благодаря рекламе мы имеем счастье смотреть телевизор.
о: Я не против рекламы вообще - во время шоу, или хотя бы перед фильмом и после него. Но лучше не прерывать такое кино, потом очень трудно собраться с мыслями и заново включиться в сюжет. Многие телезрители обращаются с такими письмами ко мне, думая, что я могу повлиять.
"Когда плохо, культура на первом плане"
в: Вы довольно часто играли разведчиков. Почему?
о: Наверное, надо спрашивать об этом режиссеров. Если говорить об "Адъютанте его превосходительства", то там я оказался только благодаря режиссеру Евгению Ивановичу Ташкову: меня шесть раз не утверждали. Но он сказал, что без меня не будет снимать. Ему я обязан всем, что имею. Но все-таки в то время типаж героя был другой - более интеллигентный что ли, скорее западного типа.
в: Был еще "ТАСС уполномочен заявить".
о: Да, и все стали пугать: видите, это КГБ, которого все боятся. Но ведь свои "комитеты госбезопасности" есть в каждой стране. Государство не может без них обойтись, как и без медицины или культуры.
в: О медицине и культуре вспоминают в последнюю очередь - если судить по зарплатам.
о: Но когда плохо, культура всегда выходит на первый план. Я еще помню эскадрилью истребителей, носившую имя Малого театра: она была создана на деньги наших артистов. И многие артисты выезжали в составе бригад на фронт, и некоторые погибали. До сих пор у нас в театре работает несколько актеров - ветеранов войны. Татьяна Петровна Панкова, которой 92 года, до сих пор играет... А помните, когда случилось горе в Цхинвали, Гергиев устроил там концерт. Это было потрясающе! И это был переломный момент для многих людей на Западе, где Гергиев имеет большой авторитет.
"Мне многое дал Куросава"
в: Вы - единственный наш актер, снимавшийся у Акиры Куросавы, в "Дерсу Узала". Как вы попали в эту картину?
о: Он приехал в СССР снимать картину, которую начинал делать еще в 1939 году в Японии, но потом понял, что там ее снять невозможно. Куросава ведь закончил Академию художеств и, как художник, понимал, что в Японии совсем другая природа, все другое. А в Москву он приехал в трудное для себя время. После фильма "Под стук трамвайных колес" у него были финансовые проблемы, он был подавлен. И Сизов, возглавлявший тогда "Мосфильм", предложил снять совместный фильм, на что Куросава пошел. И захотел познакомиться с актерами, которых ему предлагала советская сторона.
в: И среди предложенных кандидатур оказались вы.
о: Да. Куросава попросил показать ему фильмы с предложенными актерами. Ему предложили "Адъютанта...", он сказал, что хватит и двух серий. Показали две, и второй режиссер Володя Васильев звонит мне: Куросава просит показать остальные серии! Тогда все и было решено, и я практически не пробовался - только костюмы примерял. Потом мы больше месяца репетировали за столом вчетвером, оговаривали, как он будет снимать. Дело в том, что наши операторы не любят говорить, какой оптикой будут снимать, потому что артисты обычно хотят, чтобы их снимали крупно. Но вообще, артисты должны знать, как их снимают, чтобы понимать, на какие кнопки у себя нажимать. И на Западе так обычно делается.
в: Обо всем лучше договариваться на берегу.
о: Конечно. И тут Куросава сам стал нам все объяснять, как будет снимать. Мы ничего не понимали сначала, но именно у него я прошел кинематографическую школу. Хотя у меня уже было за плечами много фильмов. А потом была дружба почти 30 лет. Мы встречались каждый раз, когда я приезжал в Японию, а я бывал там довольно часто с гастролями и с многочисленными делегациями. В 1990-м, когда я уже был художественным руководителем Малого театра, мы приехали на гастроли в Токио, и Куросава нам очень помог, дав в буклете свое интервью. Это была лучшая реклама.
Я предлагал Куросаве поставить в Малом спектакль, долго его уговаривал, потому что Куросава никогда не ставил в театре. И он согласился, выбрал "Идиота" - он считал, что у него не очень получился этот фильм.
в: Но спектакль так и не был поставлен.
о: Куросава был уже стар, болен и скоро, к сожалению, умер... Когда мы бываем в Японии, собираемся и вспоминаем его. В последний раз я попал на открытие ресторана имени Акиры Куросавы. Он был первым японским режиссером, который вышел на мировую арену, получил "Оскара". Человек удивительный, добрый. Всегда присылал мне открытки, которые, как художник, выпускал к Новому году, подписываясь по-русски и по-японски.
в: Вы с самого начала понимали, какого масштаба эта личность?
о: Наверное, в полной мере осознал это только после его смерти. Он стоит в ряду великих режиссеров: Феллини, Антониони, Куросава... И обо мне говорят: он снимался у Куросавы... А я ведь, кстати, с легкой руки Куросавы и режиссурой стал заниматься.
"Соломин-сан займется режиссурой"
в: А когда вы занялись режиссурой?
о: В 1978-м мы с группой актеров отдыхали в Болгарии, на курорте Златы Пясцы, недалеко от города Толбухина. И подружились с актерами местного театра. Стефан Димитров, директор театра, предложил поставить у них спектакль. Я сказал, что никогда не ставил и ставить не могу. А Татьяна Петровна Панкова стала уверять: "Да может он, может". В каком-то интервью Куросавы они вычитали, что, мол, Соломин-сан должен заниматься режиссурой.
в: Что вы там ставили?
о: "Лес" Островского. Они сами предложили, а у меня "Лес" - любимая пьеса. Гурмыжскую играла известная актриса Лора Кремер, приглашенная из Софии. Спектакль прошел больше 50 раз... Толбухин - город промышленный. В частности, там шили знаменитые болгарские дубленки, которые так любили у нас. Вышло очень смешно с этими дубленками. Мне заплатили гонорар, который я обязан был по тогдашним правилам сдать в посольство. Директор театра знал об этом. А до этого он повел меня на фабрику, где шили дубленки, меня там обмерили, выяснили размеры жены, дочки. Я ему говорю: "Стефан, это ни к чему, все равно я все деньги должен отдать". А он: "Давай слетаем в Софию". Оказалось, что Минкульт Болгарии дал мне за спектакль премию, которая как раз и пошла на дубленки.
в: Ваши наследники, насколько я знаю, не пошли по вашим стопам. Ваша дочь - музыкант. А внучка?
о: Тоже. Она студентка консерватории, по классу фортепиано.
в: Вы расстроены, что они не продолжили ваше дело?
о: Да. Мне бы хотелось. Но насильно в нашей профессии работать нельзя. Это было бы несчастье и для нее, и для зрителей.
в: У вас перед нашей беседой шла репетиция. Что за спектакль?
о: "Ревизор". Это была репетиция за столом, и мы получали удовольствие, просто читая текст, разговаривая и смеясь друг над другом. И что за текст! "Лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет", - говорит попечитель богоугодных заведений Артемий Филиппович Земляника. Ты произносишь текст Гоголя, и зритель переносит его на себя, на сегодняшний день.
в: Гоголь всегда актуален.
о: Совершенно верно. Это вечная классика. А если из классики делать шоу, тогда я не понимаю, зачем работать в театре.
Ирина Мак
www.inedelya.ru
Док. 525002
Перв. публик.: 21.10.08
Последн. ред.: 24.11.08
Число обращений: 32
Соломин Юрий Мефодьевич
|
