Хорошая драматургия, чистая режиссура, безупречные работы актеров - вот, что всегда отличало Мастерскую Петра Фоменко. В репертуаре театра вы не найдете ни представителей "новой драмы", живо изобличающей социальные проблемы сегодняшней жизни, ни модернистских постановок нестареющей классики. Спектакль "Самое важное", поставленный по роману Михаила Шишкина "Венерин волос" режиссером Евгением Каменьковичем, стал очередным подтверждением знака качества Мастерской.
Роман "Венерин волос" - сложное, тяжелое, запутанное произведение, ставшее по мнению литературных критиков "национальным бестселлером" в 2005 году. Как Евгению Каменьковичу пришло в голову инсценировать этот неподъёмный труд и уж тем более как ему это удалось - вопросы, мучающие меня по сей день. Множество разных историй, на первый взгляд никак несвязанных между собой, ему удалось привести к общему знаменателю, и зритель даже на минуту не задумывается: "А откуда это взялось, и при чем тут эти люди?".
Спектакль построен в форме литературного вечера. Действие происходит на фоне красной стены, разделенной на четыре части, каждая из которых отодвигается, изображая то швейцарский флаг, то забор приюта. В центре стоит скамья из двух крутящихся перекладин, которые служат и столом, и ложем, и сидениями кинотеатра, и даже сценой. По углам сцены статуи, превращающие зал то в музей "Останкино", то в город-музей Рим.
Ведёт повествование Толмач - переводчик (Иван Верховых). Он рассказывает о своей жене Изольде, которая его бросила, о сыне, которому он пишет неотправленные письма и кого нежно зовет Навуходоназавр. О беженцах из России, которых он ежедневно принимает в иммиграционной службе Швейцарии и чьи выдуманные рассказы переводит властям. О русской певице Изабелле - о ней он пишет книгу в форме её дневника, который и зачитывает нам в свободное от своей работы время. А также об эллинах, школьной учительнице Гальпетре, первой любви и многом другом, что происходит и происходило с ним в жизни. Все истории Толмача разыгрывают на сцене актеры Мастерской Петра Фоменко. Их всего восемь, и только двое играют по одной роли. Это вышеупомянутый Иван Верховых и Мадлен Джабраилова, сыгравшая певицу.
Иван Верховых - единственный из актеров, кто не состоит в труппе театра, и это сразу становится заметно. Он выделяется сдержанностью и даже какой-то сухостью игры, хотя его персонаж от этого ничуть не страдает. Толмач выступает в этом спектакле как режиссер - кажется, он прямо сейчас перед нами ставит написанную им же самим пьесу. Настолько органично вытекают одна из другой сцены, одна эпоха сменяет другую и действие перемещается из России в Италию, Францию и Швейцарию.
По сути содержание всех этюдов и импровизаций (как был заявлен спектакль "Самое важное" в программке) можно разделить на жизни двух людей - Толмача и Изабеллы. Мадлен Джабраилова проживает жизнь Изабеллы с малых лет в дореволюционном Ростове до зрелого возраста в 30-хх годах в Москве.
Сначала это четырехлетняя девочка, которая пьет с отцом лимонный сок и по-детски морщится, затем ребенок, учащийся в гимназии. Первая любовь, первая потеря, театр, постановка "Ревизора", знакомство с актером МХАТа. Потом Петербург, концерты, романы, письма бывшим возлюбленным, Париж. В её жизни меняются люди, города, чувства. В течение четырех часов у актрисы одни и те же прическа и грим - она настолько тонко чувствует свою героиню, что ей удается без каких-либо серьёзных внешних изменений показать все этапы жизни и взросления певицы.
"Самое важное" - сыграно настолько органично, запоминающееся и понятно, что не сказать о каком-либо актере просто невозможно. Нельзя не отметить, например, игру Ксении Кутеповой. Из трёх сыгранных ею ролей больше всего запоминается Гальпетра, школьная учительница Толмача, которую он часто вспоминает в своих рассказах. Типичная училка в очках с толстыми линзами, махровом берете, бесформенном платье, бабушкиных чулках, да ещё и вечно сморкающаяся, с простуженным голосом. Это единственная роль в спектакле, за именем исполнителя которой я полезла в программку - трудно было угадать, кто же прячется за всем этим костюмом. И если в работе с Гальпетрой Ксении Кутеповой "помогал" костюм, то в случае с Фрау П, швейцарской адвокатессой, выслушивающей одного из русских беженцев с Толмачом, такой помощи не было. Свеженькая, чистенькая во всех смыслах европейка, спешащая на свадьбу к брату и не подозревающая что у какого-то русского, стремящегося жить в Швейцарии может где-то в бедности жить мать, а ему самому приходится сильно работать локтями, чтобы добыть кусок хлеба. Она смущается и краснеет, слыша его брань, настолько натурально, что, кажется, она действительно сейчас упадет в обморок.
Не менее интересные роли достались Полине Кутеповой. Одна из них - мама певицы с ее выдержанным стилем поведения интеллигентной дамы. Она не теряет привычное спокойствие и сдержанность в выражении эмоций, даже когда собирает вещи изменника-мужа или встречает заехавшую погостить уже ставшую знаменитой дочь. Диаметрально противоположный образ представляет Полина Кутепова в самом конце спектакля - первая любовь Толмача, до боли похожая на Русалку. Звуковым фоном в этой сцене мог стать шум волн, но, несмотря на его отсутствие, кажется, что ты его слышишь. В полумокром зеленом платье, в зеленых босоножках, с влажными свободно лежащими волосами Полина с нежностью рассказывает в паре с Толмачем об их сильной, но испорченной ревностью девушки любви. Она врывается в рассказы Толмача как будто из какой-то другой реальности, которая всего лишь является его прошлым. Но именно образ созданный Кутеповой - чувственной, горячо любящей девушки и дает нам понять, почему именно о ней он вспоминает в конце спектакля.
Изольда - жена Толмача - вышла у Галины Кашковской не менее чувственной и нежно любящей, но только не мужа, а погибшего Тристана, которому она и пишет письма в своем компьютере.Толмач их читает, и в одно прекрасное мгновение Изольда становится его бывшей женой. Изольда - вообще один из интереснейших образов в спектакле. Кашковская дарит ей акцент, снабжает её нежной женской экспрессией, а вдобавок ещё и хромотой. То ли дело образ беженки Хлои - здесь уже нет никакой нежности, никакой потерянной любви. У проститутки Хлои только одно и очень сильное желание- попасть в Швейцарию, сбежать из холодной России. И оттого её выдуманная история звучит неправдоподобнее остальных беженцев.
Если у актрис так и тянется рука выделить какой-то созданный образ, то у актеров, сыгравших наибольшее количество разнообразных ролей, - просто невозможно найти лучшую. Спокойный папа Изабеллы, эмоциональный итальянский гид, харизматичный мхатовский актер или строгий врач в исполнении Рустэма Юскаева. Швейцарский представитель миграции, отказывающий русским вралям в гражданстве, тут же русский заключенный, во всех красках расписывающий все прелести своей жизни в России краснеющей девушке-адвокату (он, кстати, единственный из беженцев, кто говорил правду), еврей Ося, ставший очередным мужем Изабеллы в Париже, - это лишь малая часть сыгранных ролей Томасом Моцкусом. Михаил Крылов - то беженец в нелепой шапочке, рассказывающий как он долго шел сорок дней и сорок ночей, то первая любовь Изабеллы, погибающий потом в Первой мировой, ещё пара её же возлюбленных и даже няня. Каждый из этих персонажей становился будто ожившей картинкой, все они были такими знакомыми - точно из нашей жизни.
"У неотправленных писем есть особенность протыкать время" - пишет сыну Толмач. Евгений Каменькович и актеры Мастерской Петра Фоменко проткнули время длинною в целый век, показав нам свои этюды и импровизации по неотправленным письмам Михаила Шишкина, который, как известно сам живет в Швейцарии. Для лучшего восприятия картины нужно смотреть на неё, отойдя подальше. Так и с Россией - издалека она ещё более понятна, родна и любима. "От вас останется то, что я запишу, - говорит Толмач беженцам, - пожалуйста, короче, только самое важное!"
Людмила Беширова
Док. 558684
Перв. публик.: 05.05.08
Последн. ред.: 05.05.09
Число обращений: 0
Фоменко Петр Наумович
|
