А. ПЛЮЩЕВ: Эксперт наш сегодня это Леонид Григорьев, президент Института энергетики и финансов. Леонид Маркович, доброе утро!
Л. ГРИГОРЬЕВ: Доброе утро!
А. САМСОНОВА: Доброе утро!
А. ПЛЮЩЕВ: Прежде всего, о ценах на нефть, потому что казалось одно время, что они вроде бы застабилизировались около 40 долларов за баррель, брент чуть побольше, что-то чуть пониже. И на этом строилась уверенность многих, кто говорил, что стабилизируется, соответственно, и курс рубля. Но в последние дни котировки опять поползли вниз. Вот брент уже пробивал 40-долларовую отметку. Как будут, по-вашему, развиваться события в дальнейшем? Потому что некоторые предсказывают, что и до 30 докатится уже в ближайшее время.
Л. ГРИГОРЬЕВ: Видите, мы переживаем острую фазу сокращения мирового производства и сокращения, соответственно, спроса на нефть, и сокращение населением, которое пострадало от кризиса, спроса на бензин и прочие энергетические товары. Поэтому мы просто переживаем очень острую стадию, когда спрос и предложение падают одновременно, но с разной скоростью в каждый отдельный момент. Поэтому во время вот этой фазы может быть что угодно - может быть ниже, может быть выше. А, строго говоря, нас волнует долгосрочная величина. Долгосрочная цена должна возвращаться к 60 в силу только специфики издержек производства в этой отрасли в мире. Поэтому пока идет кризис, может быть и меньше. Будет подравниваться спрос, предложение ОПЕК будет сокращаться и естественный процесс сокращения предложения на дорогих месторождениях, где невыгодно добывать по такой цене, поэтому вот так и идет с переменным успехом такая борьба. Думаю, что, как только кончится сам кризис, в смысле, его острая фаза, поднимется цена и стабилизируется на какой-то разумной величине - 40 и больше.
А. ПЛЮЩЕВ: Весь вопрос теперь только дотянем ли мы, дотянет ли экономика и дотянут ли расходы в тех рамках, в которых они сейчас запланированы, до вот этой равновесной точки, точки стабилизации. Может ли российская экономика это сделать?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Я думаю, все-таки точка не так далеко от нас. Я думаю, она внутри нынешнего календарного года. Год продержимся.
А. САМСОНОВА: Леонид Маркович, несколько лет назад, когда цены на нефть достигали такого же уровня, как и сейчас, заголовки газет пестрели сообщениями о том, что это манна небесная, и все радовались. Сейчас эти цены кажутся слишком низкими. С чем связана такая разница в оценках ситуации, в оценках цены?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Есть два ответа. Один бытовой - что называется, зажрались. А другой... Понимаете, в чем дело - летом 98-го было 8 долларов. Все прогнозы до осени 2005 года говорили, что долгосрочная цена 20-25... 40 долларов было летом 2004 года, считалось, что это замечательная цена, и она нормальная цена для большинства месторождений старых и арабских стран. Но при этой цене неизбежно исчезают всякие пески, исчезает глубоководное бурение, и мир тогда должен покупать у Ирана, у арабских стран. И в этом плане возникают, конечно, усиление зависимости развитого мира от определенного типа добывающих стран. Кроме того, при 40 долларах трудно себе представить серьезные энергосбережения, уход от бензина... в общем, масса вещей сразу останавливается. Цена в 68 долларов, на которую дружно соглашаются и Международное Энергетическое агентство этой зимой, и страны ОПЕК, она как бы равновесна еще в том плане, что она обеспечивает процесс энергосбережения. Поэтому 40 долларов кажется сейчас мало просто по двум причинам. Для компаний - они, конечно, тоже привыкли уже к этой цене, хотя большинство компаний развитых стран, да и наши никогда не исходили из издержек такого типа. Скажем, у нас правительство отбирало большую часть денег - 90 процентов реального валового дохода сверх 27 долларов за баррель. Поэтому наши компании не так сильно, чтобы баловались, но бюджет, конечно, потерял огромные доходы. Мы, конечно, страдаем прежде всего из-за того, что все, что свыше 27, уходило в Минфин, а теперь этого нет.
А. САМСОНОВА: Еще один вопрос, Леонид Маркович. "Роснефть" получит кредит от Китая на 15 миллиардов долларов, который будет отдавать в течение 20 лет и должна поставить 300 млн тонн нефти. Возникает сразу вопрос. Это для "Роснефти" вынужденная мера, единственно возможная, или это, действительно, выгодная сделка?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Это выгодная сделка, особенно в условиях кризиса. Дело в том, что в условиях распада фактически инвестиционного кредитования, переток капиталов к концу 2008 года в мире из развитых и развивающихся стран в нормальные кредиты практически вышли в ноль. Мировая система финансовая парализована в этом плане. Кредиты исчезли. Кредитом становится только то, где участвуют либо госбанки, либо правительства... то есть, произошла примитивизация кредитов. Просто кредита, тем более большого, тем более 15 миллиардов, на 20 лет - таких кредит в мире последние полгода вообще нет! Поэтому это очень выгодная сделка, и кроме того, это нормальная, традиционная сделка. Ты берешь кредит, что-то делаешь, и 20 лет отдаешь нефтью. Правда, вот эти самые все соглашения о разделе продукции, да почти все нефтяные проекты были так устроены. Это нормальная сделка.
А. САМСОНОВА: На нефтяном рынке существуют такие сделки? И традиционны ли такие сделки на 20 лет вперед? Что будет через 20 лет, мы же не знаем...
Л. ГРИГОРЬЕВ: А газовые контракты? Нет, это же кредит отдается! Цена будет колебаться, но они там закладывают определенный размер средств, которые надо будет отдавать. Нет, это счетная задачка! Не волнуйтесь, обе стороны за этим следили, там могут быть небольшие выигрыши-проигрыши у каждой стороны, но в целом обычно это все прописывается, и китайцы не проиграют, и наши не проиграют. Нет, это равновесные сделки. Это не новое изобретение, это умеют люди делать уже сто лет.
А. ПЛЮЩЕВ: Сегодня газета "Ведомости" пишет о том, что этот кредит позволит "Роснефти" выплачивать в течение 3 лет ее нынешние долги. То есть, какая-то часть пойдет на погашение долгов. Другие нефтяные компании российские, они сейчас в таком же состоянии находятся? То есть, я имею в виду закредитованность.
Л. ГРИГОРЬЕВ: У нас есть несколько типов компаний. Но некоторые компании, и в том числе государственные, типа "Роснефти", они в конце подъема по достаточно высокой цене покупали какие-то другие компании. Поэтому у нас в самом тяжелом положении оказались не те, кто что-то инвестировал в реальное свое производство, в какое-нибудь развитие, а кто успел где-то в конце 2007, в 2008 году что-то купить, какую-то крупную компанию за 8-10 миллиардов долларов. Вот они задействуют этими ...(неразб), поэтому им важно принципиально перекрутиться ближайшие год-два, избавиться от этих долгов или перевести их из разового огромного долга, который надо вдруг отдать, в плавные расходы, которые они в состоянии сделать потом из текущих доходов.
А. ПЛЮЩЕВ: Я бы хотел вернуться к нефти, к нефтяным котировкам. Может быть, это мой личный интерес в какой-то мере. Меня всегда интересовало влияние сезонного фактора. Как то в последнее время мы не слышим, что нефть подорожала из-за морозов в Соединенных Штатах, или наоборот, подешевела из-за того, что там резко стало тепло. Впереди лето. Окажет ли влияние погода на цены на нефть?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Знаете, сезонный фактор - обычно это все-таки удорожание зимой. И это связано с колебаниями запасов. Эта система была сломана в прошлом году, когда американцы при 145 долларах, больше 100 долларов за баррель в мире оказались с 4 долларами за галлон бензина. Это было для них слишком много, они перестали ездить. Ну, там на 3-4 процента, но это было значительно. Вообще, к осени 2008-го потребление нефти в США снизилось за пару лет при высоких ценах на 2 с половиной миллиона баррелей в день. Это очень большое снижение! И вот эта вся модель была немножко смята. А в конце года 2008, когда упала цена на нефть, потребление нефти в развитых странах начало увеличиваться. С лета. Конечно, с одной стороны, кризис снижает потребление и сбивает цены. С другой стороны, начали восполняться запасы. То есть, формируется некоторая новая модель. Посмотрим, как она будет к лету. Гарантий нет, не думаю, что будут какие-то особенно грандиозные события, хотя обычно в марте ОПЕК срезал квоты, чтобы к лету немножечко сжать предложение. Думаю, придется ОПЕКу это делать в марте еще раз.
А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо. Это был Леонид Григорьев, президент Института энергетики и финансов.
www.echo.msk.ru
viperson.ru
Док. 564388
Перв. публик.: 19.02.09
Последн. ред.: 26.10.10
Число обращений: 0
Григорьев Леонид Маркович
|
