СОДЕРЖАНИЕ:
"Так много желающих быть холуями..."
"Когда Москва, как римская волчица..."
Гранёные стаканчики трамвая
"Когда мы были молодые..."
Тост
"Никаких заблуждений со всеми удобствами..."
Рукопись
"Это - время великих надежд на моё вымиранье..."
"Когда бежишь из камеры для смертников..."
Зеркальце
"Мы живём, под собою не чуя..."
Колыбельная без вранья
"Ребёнка доведи до поворота..."
Такое суйщество
"Звёздчатой ночи окрас..."
Развратная роскошь
Музей доносов
Третья рука
Неузнаваемый Булат
"Никак я не доеду до богемы..."
"Они рыдают в том столетье..."
"Снится, что я живу..."
"Когда идёт Россия на уступки..."
"Умолчанье, умолчанье..."
* * *
Так много желающих быть холуями,
Что конкурс огромен и я не пройду.
Поэтому я оказалась при деле,
Где конкурса нет никакого совсем,
Где всё на пределе небес над полями,
Где все времена, как в саду, на виду,
Поэзия - роскошь, мне платят люблями,
И я времена выбираю сама.
Для этого много не надо ума.
Так много желающих быть холуями,
Что конкурс огромен и я не пройду.
Поэтка поэтому будет при деле,
Где всё на пределе и платят люблями.
* * *
Когда Москва, как римская волчица,
Вас выкормила волчьим молоком
И вылизала волчьим языком
Амбиций ваших имена и лица, -
Тогда не подло ли кусать её сосцы,
Чтоб отличиться на своём культурном фронте?..
И сколько свинство ни одеколоньте,
Лишь свинством пахнут свинства образцы.
Когда Москва, как римская волчица,
Вас выкормила волчьим молоком
И весь волчатник ваш одним ползком
В Москве пошёл за славой волочиться, -
Тогда не ваше ли презрение к Москве,
Которое сегодня стало модой,
Является культуры волчьей мордой
В неблагодарной вашей голове?..
ГРАНЁНЫЕ СТАКАНЧИКИ ТРАМВАЯ
Серебряные флаги снегопада,
Гранёные стаканчики трамвая,
И ледяные гроздья винограда
Растут на стёклах, слёзы проливая.
Мы едем дальше, здесь сойдёт эпоха,
Но эта остановка - не конечная.
Морозный пар, мороженое вздоха,
Мороженое звёзд - дорога млечная.
Луна красна, каток зеркально чёрен -
В подсолнухе вот так черно от зёрен,
В том круглом зеркале на стебле с плавниками...
У конькобежцев - искры под коньками.
Мы едем дальше, здесь сойдут колени,
Свежа в которых крепость огуречная.
В моих коленях - джазовое пенье,
Но эта остановка - не конечная.
Серебряные флаги снегопада,
Гранёные стаканчики трамвая,
И ледяные гроздья винограда
Растут на стёклах, слёзы проливая.
Мы едем дальше, здесь сойдут кавычки,
Соскочит мода здесь недолговечная,
Войдёт свобода и сопрёт вещички,
Но эта остановка - не конечная.
Какое счастье - впасть в самозабвенье,
Когда играет музыка живая!..
В моих коленях - джазовое пенье,
Гранёные стаканчики трамвая.
* * *
"Когда мы были молодые
И чушь прекрасную несли,
Фонтаны били голубые,
И розы красные росли", -
Я сочинила эту прелесть,
Я вам напела этот бред,
Когда ряды ещё не спелись
И двадцать семь мне было лет.
Да, в двадцать семь дела крутые
Язык способны развязать, -
Когда мы б ы л и молодые
В прошедшем времени сказать!..
Друзья, вам очень пригодится
Отвага сердца в двадцать семь.
Пусть молодится ягодица -
Ей надо выглядеть, как всем,
А мне вот этого не надо
Ни в двадцать семь, ни в триста лет.
Есть возраст рая, возраст ада -
И в этом возрасте поэт.
ТОСТ
Я пью за то, что доблестная Польша
Немножко оккупирует Ирак.
За то, что стран-изгоев стало больше,
Где будет гордо реять польский флаг!
За панство пью, которое повергло
Арабского тирана в трепет, в шок, -
Из-за чего звезда его померкла
И вдребезги разбилась, как горшок!
За панство пью, чья гордая свобода
В месопотамство въехала, как дар
Исламу - от крещёного народа,
От умных бомб, - вот это был удар!
За лавры пью, за премию полякам,
За совесть их кристальную и честь,
Не зря вознаграждённые Ираком,
Где Вавилон и много нефти есть.
Я пью за Польши ясную дорогу,
За дух, который пламенем горит...
За то, что не Россия, слава Богу,
А Польша эти чудеса творит!
Я пью за то, что не России панство
В такой помчалось выгодный поход,
Что не у нас в плену месопотамство, -
Что Польше этот подарили пароход!..
* * *
Никаких заблуждений со всеми удобствами,
Которые свойственны заблуждениям,
Сменным - как полотенца и простыни,
Сменным - как вывеска над учреждением.
Никакого снижения цен на поступки,
Благородство которых не зависит от спроса, -
Никакой распродажи, ломбарда и скупки.
Честь и доблесть - не вещи с процентом износа.
Есть высокая плотность волны просветления,
Роскошь есть драгоценней, чем золота брёвна...
Это - чистая лирика сопротивления -
Не как бы, не словно, а безусловно.
В переплёте оконном, с деревьями, звёздами,
Издаётся такое... В неслабой скорлупке.
Никаких заблуждений со всеми удобствами,
Никакого снижения цен на поступки.
РУКОПИСЬ
Это вам не галерея,
Это вам не вернисаж,
Это рукопись такая,
Окна плавают по ней.
Окна плавают в дожде,
Ночью плавают везде,
Это рукопись такая,
А не выставка стихов.
Это перьями и кистью,
Всем, что было под рукою,
(Книги пишут по-другому!),
Это рукопись такая.
Это - рукопись поэтства,
Рукопись меня в природе,
Рукопись по ходу тела
И по множеству причин...
* * *
Это - время великих надежд на моё вымиранье.
Вот уйдут поколенья, которые... Ждите расцвета!
Как я счастлива Господи быть вымиранья на грани
И не быть под наркозом вранья, чьи надежды на это -
На моё вымиранье, на то, что уйдут поколенья
Очевидцев, свидетелей... Милые, ждите расцвета!
Оставляю вам это люблёвое стихотворенье -
Знак любви моей нежной, с оплатой входного билета.
* * *
Когда бежишь из камеры для смертников
По приговору подлого суда,
Стелись туманом в зарослях бессмертников,
Туманом в зарослях серебряных бессмертников,
И в облаках скрывайся, как вода.
И никогда не уповай на совесть
Свидетелей, - им надо пить и есть.
Но уповай на Бога, не готовясь
Орудьем стать, чья справедлива месть.
Нет справедливой мести и расплаты,
Когда они исходят от тебя...
Присутствуй там, где облака крылаты,
Их творческое общество любя.
Тогда и сыщик, и палач, и стража
К тебе утратят всякий интерес.
На облако и спишется пропажа -
Твои особ. приметы, рост и вес.
Тебе должно быть это безразлично,
Ты - облако и более никто!..
О большем даже думать неприлично,
Дыша свободой в облачном пальто.
Ты - облако и выглядишь люблёво,
Из камеры для смертников летя!
...Ещё лицо кириллицы и слово
Не сдали в гильдию латинского литья.
ЗЕРКАЛЬЦЕ
- Предъявите ваши права!
- Права на что?..
Я не вожу авто.
- Предъявите права на жизнь.
Далее будет сказано:
То ли " ваши права в порядке",
То ли " ваши права просрочены",
То ли " в праве на жизнь отказано".
- Ваши права просрочены,
Вы числитесь в списке стран,
Где ещё не убит тиран,-
И будете обесточены!..
Объявление у обочины:
"Другие права на другую жизнь
Выдаются в обмен на трупы
Тирана и членов преступной группы".
- Предъявите права на жизнь!
- Права на что?!. Козёл,- говорю,- баран!
- Вы числитесь в списке стран,
Которым в праве на жизнь отказано,
И ваша вина доказана,
Вы - ось мирового зла,
Полюбите и козла.
- Да пошёл ты!..
И он пошёл,
Пошёлковый, как пошёлк.
У меня потому что в зеркальце -
Пламя паяльной лампы
На случай качанья прав:
- Предъявите права на жизнь!..
* * *
Мы живём, под собою не чуя...
Наши речи за десять шагов...
Здесь обои свободы ночуя,
Превратились в обои мозгов.
Рабски, в рабство из рабства кочуя,
Наша доблесть - товар для торгов.
Мы живём, под собою не чуя...
Наши речи за десять шагов...
Труп тирана со свистом бичуя,
Наглый трус веселит дураков.
Мы живём, под собою не чуя...
Наши речи за десять шагов...
Бисер свиньям побед не мечу я,
Чтоб в гармонию влиться кругов,
Где живут, под собою не чуя...
Наши речи за десять шагов
Не слышны. Униженьем врачуя,
Зверским хохотом, - обречены
И живём, под собою не чуя...
Под собою не чуя страны.
Что там чуять?.. Остались обои -
Клей, бумага и хвост сатаны.
Мы живём, наполняя собою
Не страну, а обои страны.
Где читатель?!. Да здесь, где торчу я
В переходе меж трёх берегов.
Мы живём, под собою не чуя...
Наши речи - обои шагов.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ БЕЗ ВРАНЬЯ
Спи, моя детка,
Под нами - планетка,
Где всех поимеют плохие парни.
Вкусным не будь,
Сладким не будь -
Это всего бездарней!
Злого не будь добрей,
Чтоб закуской не стать в поварне.
Спи, моя детка,
Ты - не котлетка,
Которой закусят плохие парни.
Ты - моя нежная струнка,
Нет ничего антикварней!..
Я одна виновата,
Если когда-то
Будешь нежней, чем плохие парни.
Злого не будь добрей -
Спустят собак на псарне.
Спи, моя детка,
Земля - такая планетка,
Где всех поимеют плохие парни.
* * *
Ребёнка доведи до поворота,
Где незачем плечами пожимать,
Когда живая всем нужна работа
Гораздо больше, чем живая мать.
И незачем, добра ему желая,
Свои являть прекрасные черты,
Когда работа - более живая
И в сотни раз прекраснее, чем ты.
За это ли ему просить прощенья,
Ребёнку, чья бессмертная душа,
Быть может, не желала воплощенья,
В твой смертный мир нисколько не спеша?...
Люби дитя, свиданье с ним, разлуку,
Звонков не требуй, писем и тепла,
Ты - просто невод образу и звуку,
Его душа сквозь невод проплыла.
ТАКОЕ СУЙЩЕСТВО
Такое Суйщество, оно суётся всюду,
И дышит, и глядит из всех щелей и створок,
Оно изумлено, в нём - ворох оговорок
И каждая свежа, как подобает чуду.
Такое Суйщество, - когда оно пылает,
Засунув с головой себя в горячку гриппа,
Известно мне одной, ромашка где и липа,
И сколько одеял душа его желает.
Такое Суйщество когда плывёт налево
И остаётся там, письмо в бутылку сунув,
Известно мне одной, как выглядит рисунок
С портретом Суйщества на лодочке напева.
* * *
Звёздчатой ночи окрас,
Звёздчатой речи слова
Плавают лодки внутри,
Мориц волнуется - раз,
Мориц волнуется - два,
Мориц волнуется - три...
Лодки мерцающий глаз,
Волны, трава, острова,
Вздрогни, душа, и замри,
Мориц волнуется - раз,
Мориц волнуется - два,
Мориц волнуется - три...
Начисто опыт сотри,
Голые мы существа,
Голые - это про нас,
Мориц волнуется - два,
Мориц волнуется - три,
Мориц волнуется - раз...
РАЗВРАТНАЯ РОСКОШЬ
Незабвенный Вергилий, народами круто рулить,
Диктовать им условия мира, милость покорным являть,
Подавлять войною надменных, - кто овладел
Столь прекрасным искусством ужасным
И не был подавлен?..
Не огорчайся, но римлянам не повезло, -
Их, говорят, разгромили в расцвете разврата.
Вся эта роскошь по-прежнему великолепна,
Также поэзия, что и наводит на мысли
В данный момент вот такие:
Всё же поэзия - это развратная роскошь!..
Мы обнищали и пишем стихи на коленке.
Ждут вымирания нашего - прямо торопят,
Чтобы никто не напомнил,
Как всё это было...
Не огорчайся, - и нам, и тебе повезло.
Наша зима подлиннее, а дни покороче,
Можно короткой, а можно и длинной строкой, -
Вся эта роскошь попрежнему великолепна.
Тех, кто читает тебя, незабвенный Вергилий,
Меньше, чем тех, кто читает, быть может, и нас.
Всё же поэзия - это развратная роскошь!..
Роскошь, которая, надо сказать, недоступна -
Ни деньгам никаким, ни войскам никаким, ни мозгам.
МУЗЕЙ ДОНОСОВ
Музей Доносов - вот какое дело
Обречено на бешеный успех.
Там очередь у входа бы гудела,
Билетов не хватало бы на всех.
Печатный цех раскатывал бы глянцы
Доносных копий, цвет употребя.
И знающие русский иностранцы
Такое завели бы у себя.
И всех наук философ, Ломоносов
Или другой Сократ из наших мест,
Оружие бессмертное доносов
Здесь изучал бы не в один присест.
Такая оружейная палата
Большой доход давала бы в казну, -
За вход была бы маленькая плата,
Но вы учтите публики волну!..
Древнейшее оружие отбросов,
И гениев коварных, и владык
Собрал бы вот такой Музей Доносов,
Запасы пополняя каждый миг.
И частные коллекции, в которых
Шедевры знаменитых мастеров,
Блистали бы в тех залах, в коридорах
Доносами, чья сила - будь здоров!
Работали бы там доносоведы,
Новинок презентации бы шли,
Торжественные ужины, обеды...
И все бы там сердца глаголом жгли!
Музей Доносов - вот какое дело
Обречено на бешеный успех.
Я кой-кому местечко приглядела -
Как раз для выставки произведений тех...
ТРЕТЬЯ РУКА
Эту замечательную руку
Я давно хочу нарисовать.
Эту нарисованную руку
Кой-кому я буду подавать...
Эту замечательную руку
Мыть не надо мылом и водой.
Подавать я буду эту руку
Тем, кто промышляет клеветой.
Эту замечательную штуку
Негодяям буду подавать.
И, почуяв спрос на эту руку,
Станут с блеском ею торговать!
С этой нарисованной рукою
Станут всюду граждане ходить.
Разве нам изделие такое
Не пора давно производить?
Эту замечательную штуку
Заграница купит!.. Всем к лицу -
Завести такую третью руку
И подать при встрече подлецу.
НЕУЗНАВАЕМЫЙ БУЛАТ
Никем не узнаваемый Булат -
Давно ли это видеть повезло мне?..
Мы шли бульварами, откапывая клад,
Вчера зарытый в "Домике в Коломне".
Шёл дождь со снегом, густо шёл народ,
По сторонам восторженно не глядя,
Не видя, что по снежной каше вброд
Идёт себе такой булатский дядя.
Его совсем никто не узнавал.
Все шли походкой журавлей и цапель.
И снег с дождём Булата покрывал
Хрусталиками, зеркальцами капель.
Неузнаванье это под водой,
Водой небес, летящей в заморозке, -
Вот прелесть вольной жизни молодой!..
Он стал совсем булатским, как подростки,
Совсем булатским - как давным-давно,
За триста лет до узнаваемости адской...
И был он весь - булатское вино
Из винограда юности булатской.
* * *
Никак я не доеду до богемы,
Никак я до богемы не доеду,
Всё не доеду до неё никак!..
Возникли с этим жуткие проблемы,
Среда - счастливый день, но даже в среду
На том пути - то насморк, то овраг,
То вдруг пожар, то непонятно где мы,
То гаснет свет и вспыхивает мрак,-
Никак я до богемы не доеду,
Никак я не доеду до богемы,
Всё не доеду до неё никак!..
* * *
Они рыдают в том столетье,
Где пушки, ядра, кони в дыме,
Их старики рыдают, дети,
И я рыдаю вместе с ними.
Рыдают стены в старом замке,
Искусство и зола в камине,
Рыдают жёны, куртизанки,
И я рыдаю вместе с ними.
Рыдают кущи над прудами,
Стада и мельниц перекрестье,
Любовь, пространство и страданье,
И я рыдаю с ними вместе.
Со мной рыдают выси, глуби,
Колокола рыдают храма,
Рыдает в дворницком тулупе
На льду кровавом мелодрама,
Долбёжка льда рыдает ломом,
Круша сердечные мерзлоты.
И небеса текут по склонам
Такой рыдательной работы.
Они рыдают на планете,
Где нас ещё и нет в помине.
И мне смешны рыданья эти,
Но я рыдаю вместе с ними.
* * *
Снится, что я живу
Здесь и сейчас,
Глядит на меня сквозь листву
Солнечный глаз,
Губы листвы дрожат,
Улыбаясь мне...
Это письма снегов лежат
За окном во сне,
За окном, плывущим, летящим
На узел связи,
Где лиственны письма к спящим
В европах азий.
* * *
Когда идёт Россия на уступки,
Ей череп разбивают молотком -
На деньги стран, желающих разрубки
России, не съедобной целиком.
Смолоть зерно судьбы и стать мукою,
Утратить путь божественный зерна?!.
Тогда весь мир оставит нас в покое
И вся правозащитная шпана.
Не дай смолоть им нашу силу воли
И сделать корм из наших отрубей,
Не дай, судьба, очнуться нам в помоле!..
И ты, Поэтка, вкусной быть не смей.
* * *
"Самое страшное - когда тебя умалчивают".
Сивый Бред
Умолчанье, умолчанье,
Твоя музыка слышна -
Как ветвей, морей качанье,
Запах снега, вкус вина...
Сладко пить твоё звучанье,
Мне так дорог отклик твой,
Умолчанье, умолчанье,
Ты - колодец питьевой,
Не плебейских прав качанье,
Не кричанье без конца:
"Умолчанье, у-у-у-молчанье -
Хуже грязного словца!.."
Нет, скажу я на прощанье,
Как живой аристократ,
Умолчанье, умолчанье -
Выше всяческих наград.
Облаков незамечанье,
Мчанье их над головой,
Умолчанье, умолчанье,
Ты - мой свет, простор я твой.
Наше тайное встречанье
Здесь любви оставит след,
Умолчанье, умолчанье -
Роскошь слаще всех побед!..
www.owl.ru
18.04.2006
Док. 566534
Перв. публик.: 18.04.06
Последн. ред.: 02.06.09
Число обращений: 0
Мориц Юнна Петровна
|
