22 и 23 апреля в Большом зале Филармонии состоятся творческие вечера звезды Мариинского театра Юлии Махалиной. Старожилы помнят, что в  Большом зале блистала Наталия Дудинская. Пожалуй, с того времени традиция балетных вечеров в Филармонии и прервалась. Юлии выпало ее возобновить.

Я была слишком заносчива

— Творческие вечера — это чаще всего гала-концерт с надоевшими па-де-де. Я  против такого категорически, — говорит Юля. — Олег Михайлович Виноградов в свое время предлагал мне творческий вечер в Кировском театре, но я была, может, слишком молода и заносчива, поэтому сказала, что если и делать, то целую неделю. Первый вечер — `Спящая`, второй — `Лебединое`, третий — `Дон Кихот` и так далее, и обязательно новая хореография: Ну  как себя раскрыть за один концерт? В Филармонии у меня все-таки два вечера. Захотелось сделать их совершенно разными. Первый, 22-го, — романтичный, это раздумья балерины. Конечно, не литературные, хотя актриса Александринского театра Татьяна Кузнецова будет читать поэму: Все спрашивают — это что, мой дневник? Не дневник в обычном смысле слова, скорее, ощущения от творчества. Когда я рассказала режиссеру концерта Владиславу Пази о своих чувствах, о том, что хочу передать состояние, когда душа человека трепещет, он предложил название вечера — `Свечение`. Ну а концерт 23-го включает в себя больше классики, он и назван `Гранд-па`. Черное па-де-де

— Когда мне предложили этот вечер, я подумала, что будет выглядеть эгоистично и не совсем понятно: почему Махалина заняла собой все? Пригласила стольких друзей! К сожалению, собрать оказалось трудно, все очень заняты. Так, буквально загорелась возможностью приехать в Петербург, где она никогда не была, итальянская звезда Карла Фраччи, но в последний момент выяснилось, что ей надо танцевать в Риме. Из  Эстонии приедет Кайе Кырб. На сцену выйдет Алла Осипенко, мой большой друг. Когда предложила участвовать звезде Большого театра Гале Степаненко, у нее просто голос зазвенел от волнения: `Меня первый раз в жизни в Питер зовут, я тебе страшно благодарна`. Галя хочет танцевать `черное` па-де-де из `Лебединого`. Интересно, что накануне я, глядя на изумительный зал Филармонии, думала, что в этом гармоничном светлом пространстве `черного` па-де-де быть не может, и вдруг Галя предложила. Ну что ж, она как гостья имеет право выбирать.

Боюсь ли танцевать в общем-то не приспособленном для балета Большом зале? У меня сейчас такой темп жизни, что ничего не боюсь — просто не успеваю бояться. Было, правда, недавно тяжелое настроение, связанное с недопониманием в родном театре, даже подумывала — не отказаться ли от Филармонии? Но как представила, сколько людей мне помогают, решила — умру, но доведу до конца. И вновь — бегу, бегу, наверное, пока в стену какую-нибудь лбом не ударюсь:

Почему не в Мариинке?

— В родном театре меня уже спрашивают, а почему вечер не здесь? На сцене Мариинского нужно показывать новый балет. И он уже зреет, композитор пишет музыку, есть хореограф, который поставит этот спектакль на меня.

Участвую в еще одном оригинальном проекте, уже не связанном с Мариинским. С Аллой Осипенко и молодым танцовщиком Антоном Луковкиным делаем спектакль по американской пьесе `Геральд и Мот`, а ставит хореограф, который работал с Виктюком, — Алексей Кононов. Но этот балет не подходит для сцены Мариинского. Я убеждена, что не каждый эксперимент может быть там. Спектакль пойдет в каком-нибудь другом зале, а может, премьера состоится в Риге, потом в Москве и уж затем в Петербурге.

…24 часов в сутках не хватает. Ощущение, что иногда не успеваю подумать, кто я есть. Это очень плохо. Жизнь ускорилась не только из-за подготовки к творческому вечеру. Как только ты как артист добиваешься успехов, то притягиваешь внимание очень многих людей, которые что-то предлагают. С удовольствием участвую в необычных проектах, как-то выступала на показе мод Татьяны Котеговой, причем вышла на подиум на пуантах. Но от многого приходится отказываться, потому что главным остается работа. Как музыкант должен каждый день играть, так и балерина — работать в зале. Сейчас, при подготовке к вечерам — по 8–9 часов. У меня был печальный опыт — на некоторое время я сильно отвлеклась на какие-то посторонние вещи, и наступил момент, когда почувствовала, что теряю форму. Больше не повторю горьких ошибок. Все примитивно: надо работать, а все эти интервью — потом. Кстати, сколько времени? О, мои биологические часы сработали точно — пора на урок.

Елена ПЕТРОВА

N 16 (401) от 18 апреля 2001 г.

www.spb.aif.ru

Док. 570210
Перв. публик.: 18.04.01
Последн. ред.: 23.06.09
Число обращений: 0