У него, более полжизни проведшего на гастролях, в самолетах и поездах, выросли два совершенно удивительных, талантливых, ну просто фатально успешных сына! И сегодня растут трое внуков: двое оригинальных таких мальчишек, уже школьников, - в Америке. А малышка Анечка - в Москве. Как ему удалось совместить эти две практически полярные ипостаси: напряженную работу артиста и успешное воспитание детей? Практически без активного участия бабушек и нянек.
Об этом сегодня - наш откровенный разговор.
Что может эмигрант
- Михаил Захарович, оба ваши сына чрезвычайно успешны: в науке, в работе, в семейной жизни - прямо-таки наглядный пример осуществления и американской, и российской мечты! Теперь внуки в Америке уже начинают удивлять своими достижениями. Откройте секрет: как вам это удалось? Как вы воспитывали сыновей?
- Моя работа всегда была связана с гастролями - так что в основном воспитанием сыновей занималась жена. К сожалению, особенно мало времени для воспитания у меня было до эмиграции из Союза. Антон был совсем маленьким перед нашим отъездом в Америку. А Дэвид уже пошел в первый класс. Учился он не слишком охотно. Но как ни странно, когда мы приехали в Нью-Йорк, после московского первого класса его сразу взяли... в третий! А младший Антон должен был пойти в подготовительную группу - а попал сразу в первый класс.
- А ему тогда было...
- Пять! У них разница - два года и три месяца. Младший всегда стремился за старшим. Притом он был не очень высокого роста - но все время старался быть выше, успеть больше и в школе хотел быть лучшим. Сегодня он на полголовы выше папы...
- Так и вышло - что он в жизни старшего брата обошел! У вашего младшего, Антона, ведь уже одиннадцатилетний сын, а старший, Дэвид, только недавно женился.
- Ну, если говорить о делании детей - то для этого не обязательно быть в школе лучшим. А в чем заключалось воспитание сыновей? Ну вот, допустим, идем мы в Нью-Йорке по Манхэттену. Смотрим - нищий. Хотя там это редкое явление - но сидит, просит деньги. Я даю ему 25 центов. Дети смотрят. И я им говорю: видите этого дядю? Он плохо учился - и ничему не научился в жизни! Потом связался с плохой компанией, не ходил в школу, не приобрел профессию, ушел из дома. В результате - оказался в тюрьме! Потом вышел на свободу - но теперь он одинокий, совершенно бедный. И у него уже нет другого выхода, кроме как сидеть и побираться... На фоне общего американского благополучия эта моя импровизация (которую я, конечно, старался делать не назидательной) выглядела очень даже убедительно - дети ведь очень чувствительны к подобным моментам.
- А вы сентиментальный отец?
- Знаете, чего мне в жизни больше всего не хватало? Этаких радужных картинок, совершенно обычных для многих семей: папа приходит с работы, ребенок бежит ему навстречу, отец его подбрасывает вверх, они оба смеются... Или - на травке вместе валяются, на солнышке. У меня таких моментов в жизни почти не происходило. Но я так хотел, чтобы у моих детей это было! Правда, в Америке нам все же достались такие счастливые мгновения - совсем чуть-чуть. Я со своими мальчишками в свободное время ездил на всякие сафари, еще куда-то - в общем, старался сделать для них что-то интересное. По мере возможности, потому что ну что эмигрант может дать детям? Когда деньги - копейка в копейку и работа ночная - в русских ресторанах...
Мы будем богатыми
- Кто у вас считается хозяином в доме - вы, жена?
- Было понятно, что я - президент, моя жена - вице-президент, а дети - граждане нашей маленькой страны (смеется).
- В этой стране царила демократия?
- Мы всегда выслушивали детей и о многом говорили вместе. Понимаете, ведь эмиграция - это такая особая штука... В том смысле что многие привычные человеческие понятия там меняются - или даже совершенно обламываются. Начать хотя бы с того, что после уютной московской квартиры и довольно обеспеченной жизни мы вдруг оказались в небогатом Бруклине, денег нет - и надо было пойти и... с улицы принести домой матрас, чтобы на нем спали дети.
- С помойки, что ли?
- Ну, не с помойки - там ведь многое раздают... С помойкой мы, конечно, не связывались - но у нас была очень скромная, более чем скромная обстановка в доме. И дети это понимали. Причем принимали этот факт, я бы сказал, философски. Помню, например: в один прекрасный день я неожиданно получил какую-то серьезную работу - кажется, музыку для чего-то написал, - и мне выдали сразу 15 тысяч долларов! И я принес домой эти деньги - вернее, чек.
- Тогда это были очень серьезные деньги.
- Да-да-да! И старшего вдруг осенило. Он смотрит на меня в совершенном изумлении и восклицает: "Папа, are we reach?!" То есть, мы что, теперь богаты?! Я отвечаю: сынок, мы не богаты, но это позволит закрыть какие-то наши дырки. Однако если мы будем хорошо работать и учиться - мы будем богатыми. Обязательно!
- Вы как-то рассказывали, что ваша первая американская квартира была в каком-то уникальном доме...
- Да, там жили такие разные люди! Эмигранты и нашей волны, и старой - совсем пожилые. Такой интернациональный дом в Бруклине. И там был один американец Джо, вернее - Джейкоб, а на самом деле - Яша. Пожилой человек, которого родители в очень раннем детстве привезли в Америку с Украины. То есть он по-русски вообще не говорил, но проникся к нашим детям какой-то особой любовью и нежностью.
Однажды Яша вместе с соседом вдруг притащил к нам домой какую-то большую коробку. Оказалось - телевизор! Старый, но исправный. Он купил цветной - а нам отдал свой черно-белый. У нас в то время вообще никакого не было - и мы были очень рады. Жена угостила его борщом. И что тут с ним сталось! На глаза старика навернулись слезы, он пытался тщетно что-то объяснить нам по-русски. "I am from kievsky gubernia" . Он вспомнил! Что он из Киева - не просто "по рождению", а так сказать, "на вкус борща"... Потом мы его часто котлетами угощали - он жил один, готовить было некому.
И вот он учил наших детей - которые уже понимали по-английски, уже в школу ходили пару месяцев: вы, говорит, должны дружить обязательно с миллионерами. И тогда вы сами станете миллионерами. А если будете дружить с теми, кто на "велфере", на государственной помощи, на пособии по безработице - сами станете безработными.
Я тогда не придавал этому значения. А детям, оказывается, это глубоко запало в сознание: что нужно брать пример с тех, кто лучше, успешнее в жизни.
Первая осень
- Скажите, а был ли в вашей домашней демократической республике - как в каждом нормальном государстве - некий аппарат подавления? Или хотя бы давления - иначе ведь нельзя!
- Представьте себе: за всю жизнь мы ни разу сыновей (моему старшему 34, а младшему будет 32) пальцем не тронули. Ни ремней никаких у нас не было, ни углов, куда детей ставят "на горох" или просто "лицом к стенке". Хотя какие-то наказания, конечно, были - но другие, не физические.
- И по попе даже ни разу не надавали - когда уж совсем было невмоготу?
- Нет - представьте, не было этого. Могли поругать, покричать. Поскандалить. Могли не пустить их в кино - или еще куда-то. Но - никакого физического воздействия! И я всегда старался при этом, во-первых, как-то угождать их маленьким потребностям - в кино пойти, или - младший собирал солдатиков, старший что-то еще, - я обязательно давал им на это деньги. И второе - я всегда стремился, чтобы они не чувствовали себя ущербно по сравнению с окружающими детьми, поскольку это очень сильно отражается на психологии ребенка.
Вот, например, наступила наша первая американская осень, они пошли в сентябре в школу - и мы поняли, что в ноябре уже будет поздно думать об их зимней одежде. А приехали мы в Америку с двумя чемоданами - у нас ничего не было вообще. И вот мы пошли в меховой магазин. Вернее, сначала мы вместе с детьми несколько раз заходили туда: просто посмотреть, прицениться. И оказалось, что владельцы - муж и жена - из России! Она из Москвы, а он одессит.
Они как-то признали нас, расположились к детям. И в один прекрасный день эта милая женщина сама начинает разговор: уже октябрь, скоро зима. Детям надо... Да, говорю, скоро холода - но у нас пока денег нет, зарабатываем мало.
А денег у нас тогда не было вообще! В общем, они нам дали в кредит две дубленки для детей - одну за 175 долларов, другую за 210. И я ходил и выплачивал - по 25 долларов в месяц. Я до сих пор им так благодарен - потому что когда настала зима, дети в школе чувствовали себя также, как и все. Даже еще лучше - в таких красивых дубленках! А запросы у них были действительно мизерные: вот Дэвид, старший - он мог ходить в кедах до тех пор, пока они уже не разлетятся на части - если я или жена не обратим внимание. Ему было стыдно попросить новые!
В Sony Дэвид открывает дверь ногой
- Позже, когда дела у меня пошли лучше - и деньги появились, и работы было много, - я стал в эмиграции человеком популярным, меня приглашали везде, мы переехали в Калифорнию, в Лос-Анджелес. Там уже снимали дорогую квартиру в Беверли-Хилз, сыновья ходили в престижную школу. Вместе с ними учились... ну, скажем, дети владельца крупной сети магазинов игрушек или магнатов киноиндустрии: это все-таки Голливуд! И кого только сыновья к нам домой не приводили! Чьих только детей! И всегда старались не отказать, когда они сами собирались к кому-то в гости. Ведь многие эмигрантские семьи живут в Америке очень замкнуто, консервативно, и это отражается на детях. Мы же старались, чтобы они жили так же, как их американские сверстники. Отсюда и "Мерседес", который я купил в кредит. Но зато, когда я отвозил их в школу, они выходили из такой же приличной машины, как и другие их одноклассники. А когда им пришло время самим ездить в школу на машине - я тоже купил им хорошие авто.
- То есть получилось, вы выполнили завет бруклинского дяди Яши: чтобы ваши сыновья общались с детьми миллионеров...
- Да! В результате вот что произошло со старшим сыном. После школы он поступил в университет Нортридж, где занимался финансами и компьютерными технологиями. И вот однажды я говорю: сынок, ты окончишь университет и надо будет искать работу, но у тебя не будет никакого "экспириенса", то есть опыта.
А первое, что спрашивают в Америке при устройстве на работу - какой у тебя опыт? И я ему посоветовал:: давай-ка начни рассылать резюме по разным фирмам. Он так и сделал - и представляете, получил работу! Пригласили на собеседование. Он приехал на своей хорошей машине, хорошо одетым - в компанию Теда Тернера, который владеет CNN. И его приняли! Позже сыну предложили перейти в компанию "Уорнер Бразерз". Тогда многие его коллеги разошлись по разным ведущим фирмам, сегодня это очень успешные люди. В компаниях "ХХ век - Fox", "Sony Pictures", "Dream Works", "Worner Brothers" - там кругом его друзья и знакомые, с которыми он еще учился вместе. И когда Дэвид сегодня приезжает в Голливуд по своим делам - он заходит в Sony и открывает дверь ногой, потому что там сидит его друган!
- Он ведь сейчас - москвич?
- Да. Дэвид очень увлекался звуком. Компания "ХХ век Фокс" предложила ему сделать русскоязычную версию мультфильма "Анастасия" - был такой полуторачасовой мультфильм в Голливуде, про незаконнорожденную дочку русского царя. Дэвид мне позвонил. Я говорю: приезжай, я тебе помогу. Он приехал в Москву, и они вместе с Тиграном Кеосаяном - я их познакомил - сделали совершенно потрясающую версию дубляжа.
Когда он привез ее обратно в Голливуд, она была признана лучшей - среди 29 стран, создавших свои версии. А потом... Дэвид почувствовал, что ему здесь со мной очень комфортно! Он увидел, что здесь начинает развиваться кино, но в индустрии звука пока мало что сделано. И вот на сегодняшний день у моего сына - одна из самых продуктивных в Восточной Европе частных компаний по производству звука для кино. У него несколько студий, штат людей. Лучшие актеры ведущих театров работают у него на озвучке... Русский у него сейчас просто идеальный. А еще - и американский английский, и испанский язык, и японский...
- Правда, Дэвид подзадержался с женитьбой...
- Да - он женился только в 33 года. Для нас это был большой сюрприз: однажды он просто принес мне странную фотографию: что-то серое, черное (оказалось - это было УЗИ) . И говорит: "Знаешь, что это такое?! Это мой ребенок!" Потом последовала свадьба, которую они с Анжелой (она - москвичка, его коллега) устроили в Лас-Вегасе. А в прошлом марте родилась девочка Анечка, внучка, скоро ей уже будет год.
Антон ушел на войну
- У вашего младшего сына судьба, кажется, сложилась совсем по-другому?
- Да, учился в школе он очень хорошо, но был довольно дерзкий и озорной парень. И мы с ним имели некоторые проблемы. В результате он окончил школу, поступил в Санта-Моника колледж, но вдруг в один прекрасный день пришел и говорит: папа, мама, я иду в армию! В неви. А неви - это военно-морские специальные правительственные войска, морской спецназ. Я говорю: сынок, да что ж это такое? Ну чего тебе не хватает?! А он: я хочу быть настоящим мужчиной! И я понял, что если я ему скажу "нет" - мы просто перестанем понимать друг друга. Я видел: он принял решение. И тут, как рояль из кустов, вдруг появился офицер, который завербовал его в армию: пришел, рассказал, как это все будет...
- Для вас это была трагедия?
- Да нет, почему же? В Америке трагедия - когда ребенок ничего не хочет. Не хочет учиться, работать, покупает наркотики . А когда он хочет чего-то серьезного - это не трагедия.
- Но тогда не было военных кампаний?! Страшно ведь!
- Тогда был... Кувейт - но дело не в этом. Он же не мог пойти сразу воевать. Он прошел специальный "курс молодого бойца" в Сан-Диего. И стал там совсем другим: очень вежливым, учтивым, научился общаться - не перебивать собеседника. Наш дерзкий, "крутой" Антон! Там очень уважительно относятся к человеку - но... могут посадить на дветри недели в казарму, что называется, света белого не видя, даже без радио - только тренировки, учеба: Yes, sir! - No, sir!
И вот, вспоминал Антон, как-то мы сидим, глубокая ночь, мы только что отдраили казарму - и вдруг заиграло радио! Запела Уитни Хьюстон. И мы, говорит, заплакали все, потому что три недели не слышали ни звука из внешнего мира. Антон выдержал - прошел очень серьезную подготовку и стал настоящим спецназовцем, "морским котиком". Познал "все беды и победы", был в горячих точках.
- Воевал?
- Воевал. Одновременно учился: у него уже не было других вариантов.
- Знаю, когда Антон служил на Гаваях, к нему туда приехала Бренди...
- Да, девочка, с которой он встречался в Беверли-Хиллз - в школе, в старших классах. И они поженились на Гаваях. А мы об этом даже не знали. И вдруг он нам звонит: папа, не падай в обморок, поддержи маму - у нас будет бэби!
- Бренди ведь темненькая?
- Да, у нее такая смешанная масть: и негритянская кровь, и много разных других. При этом Бренди не только интересная девушка, но и - очень правильного воспитания. В армии она не только родила ребенка, но и окончила специальный военно-юридический колледж. Потом пошла учиться дальше - в университет. Для их семьи вообще учеба - это главное. Антону как ни позвонишь - у него всегда то study, то экзамены, то - наука...
Зато сегодня, окончив университет, он возглавляет целый департамент химической, бактериологической и радиационной безопасности.
- Как Антон воспитывает своих сыновей - ваших внуков? По-военному?
- Скорее, нет. Хотя именно "на войне" у него родился мой старший внук Димитрий - уже 11 лет назад. А через 5 лет у них родился Ноа - по-русски Ной. Имя ему, кстати, выбрал его старший брат - когда родители еще не решили, как его назвать. При этом у них дома совершенно потрясающая система воспитания! Например, они не покупают детям никакого оружия для игры.
- Хотите сказать, что у двух мальчишек дома нет ни пистолетов, ни пушек, ни танков?!
- Да. Хотя родители воспитывают их строго - поскольку сами служили. Дети занимаются и карате, и шахматами, и футболом, и плаванием, а мой старший внук играет на саксофоне. Я ему купил в подарок новенький "золотой" инструмент. Он просто влюбился в этот саксофон!
- У нас получился такой семейный разговор. Чего бы вы в заключение пожелали всем родителям?
- Я думаю, что родители должны всегда помнить: на них смотрят дети, они - наше повторение. И когда дети становятся взрослыми - мы себя в них узнаем. Поэтому чтобы не разочароваться - неужели я был такой свиньей! - надо детям подавать хорошие примеры. Это же так легко! Просто необходимо об этом всегда помнить - и быть немножко добрее, чуть-чуть вежливее, капельку проницательнее... Это все потом нам вернется - с детьми.
