Композитор Эдуард Артемьев вспоминает о своей работе над музыкой
к фильмам Андрея Тарковского "Солярис", "Зеркало" и "Сталкер"
Эдуард Артемьев
...Нашу первую встречу я хорошо помню. Это было весной 1968 года на квартире у Михаила Ромадина, известного пейзажиста, бывшего, кстати, художником-консультантом фильма "Андрей Рублев". А привел меня на эту встречу другой художник - Владимир Серебровский. Короче, я оказался там случайно. Но - и в этом видна судьба - столь же случайно попал туда сам Тарковский. Было обычное московское застолье с разговорами. Речь шла, помнится, об "Андрее Рублеве", о том, что фильм этот, возможно, как-то все же удастся выпустить... Говорили и о "Солярисе" - сценарии, предстоящих съемках... На стене, кстати, висел портрет самого Тарковского работы Ромадина - во "фламандском" стиле, с точно выписанными мельчайшими деталями, и я помню, что Андрей все время просил продать ему эту картину, на что автор категорически не соглашался...
Тарковскому было тогда 36 лет. Резкие черты лица, подчеркнутые морщины, нервный рот. Московский интеллигент... Воспользовавшись оказией, Серебровский рассказал ему и обо мне, о том, что я работаю в студии электронной музыки... И вот, спустя пару дней мы с Андреем уже встречаемся в этой самой Студии, на первом этаже Скрябинского музея. Я дал ему послушать несколько записей электронного авангарда, в частности - "Песни юношей" Штокгаузена. Просто так, чтобы познакомить его с новейшей, элитарной электронной музыкой: такого он прежде еще не слышал. Помню его реакцию: он сказал, что это музыка "над человеком"... Потом, прямо из студии мы отправились ко мне домой - дело в том, что я задумал тогда цикл на стихи древнекорейских поэтов в переводах Ахматовой - для синтезатора АНС и "обработанного" голоса... Что-то из этих набросков я ему показал... В свою очередь Андрей тут же заметил, что для будущего "Соляриса" ему, возможно, понадобится музыка, причем именно в стиле той, что он только что услышал в Скрябинском музее...
На этом мы расстались. Как оказалось, надолго. На год с лишним.
И вот встречаемся вновь. Точнее, на этот раз он сам меня нашел. Прислал (через Ромадина) увесистый пакет со сценарием "Соляриса". Затем мы встретились, чтобы поговорить о музыке фильма, причем он потряс меня заявлением: "Не знаю лучшего композитора, чем Слава Овчинников! Но между нами произошло нечто такое, после чего я работать с ним больше не могу..." Слава, отлично знакомый мне автор, писал музыку к курсовым работам Тарковского, к "Иванову детству" и "Рублеву". Что между ними произошло, в чем суть их конфликта - не знаю до сих пор.
Затем Андрей сказал: "Я помню музыку, которую ты мне показывал год тому назад... Может, что-то в таком ирреальном духе мне и подойдет. Потому что обычная музыка, киномузыка, как таковая, мне не нужна. Напротив, я всеми силами стремлюсь от нее избавиться..." Он говорил затем, что кино пока не имеет своего языка, что кино - это просто чистая пленка и время. Долго и хорошо рассказывал, как ему НЕ НУЖНА киномузыка - все эти увертюры, главные темы, лирические песни... "Только атмосфера, только организация звуков и шумов... Читай сценарий, смотри отснятый материал и попытайся определить, в каких местах нужна музыка. А я потом тебе скажу, где считаю ее ДЕЙСТВИТЕЛЬНО необходимой".
"Солярис" - картина, где, помнится, я особенно старался блеснуть. Средств не жалел. Задумал участие большого оркестра, синтезатора, хора. Хотел создать объемное, "фантастическое" звучание, сплавляя духовые и струнные с электроникой и природными шумами и гулами... Как ни удивительно, Тарковский на запись музыки не ходил, его как бы не очень интересовало, что я там придумываю. Был там, к примеру, большой эпизод - "Болезнь Криса". Герой заболевает (возможно, даже психически) - идет по станции и бредит... Большой многоминутный проход. Огромный оркестр. Хор. Прошу Андрея: "Приди на запись обязательно"... А он: "Это же не концерт. Когда я увижу все это вместе с изображением, шумами - тогда смогу понять, нужна эта музыка или нет. А так - вдруг ты меня очаруешь... Или я, напротив, отвергну музыку под плохое настроение - и буду не прав... "
Вот так. Не явился. Пришлось записывать эти 20 минут с риском, что все это никуда потом не пойдет. Правда, я схитрил, сделал раздельную запись струнных, меди, "дерева" - чтобы была возможность различных вариантов сведения... Оставил почти все сделанное про запас...
февраль 2002
mellotron.ru
Док. 608972
Перв. публик.: 16.02.02
Последн. ред.: 16.11.09
Число обращений: 0
Артемьев Эдуард НиколаевичТарковский Андрей Арсеньевич
|
