|
|
Сергей Комков: Образовательный союз?
Назад
|
Сергей Комков: Образовательный союз?
|
Всеми ведущими экспертами уже давно отмечено, что отношения внутри Союзного государства Россия-Беларусь в гуманитарной сфере развиваются довольно странным образом. Особенно это касается такой важнейшей отрасли как образование. И это весьма настораживает. Ибо, именно сфера образования может стать как главной объединяющей, так и главной разъединяющей нас силой.
Ярчайшим примером тому может служить Европа. Начав процесс объединения, европейское сообщество первым делом попыталось найти общие точки соприкосновения в области образования. Именно поэтому в 1998-м году в Болонье было подписано знаменитое Соглашение между министрами образования ряда европейских стран о принципах сотрудничества в сфере образования.
Можно спорить о параметрах данного Соглашения, но главным и неоспоримым его достоинством является то, что Европа совершенно однозначно высказалась, во-первых, против засилья на своей территории американских образовательных стандартов и, во-вторых, понимая, что создать единый рынок труда невозможно без единых подходов к подготовке квалифицированных специалистов, приступила к разработке единых требований в этой важнейшей гуманитарной сфере.
В 2003-м году Россия присоединилась к Болонскому Соглашению. Но сделала это довольно топорно и, даже можно сказать бестактно, без учета мнения своего главного союзника - Беларуси. В Российской Федерации начались активные процессы перестройки на "Болонский лад". Начался слом традиционно сложившейся еще в рамках Советского Союза системы высшего профессионального образования, в основе которой лежала система подготовки по программе "специалист". Россия поспешила сделать шаги по переводу высшего профессионального образования на двухступенчатую модель: бакалавриат - магистратура. И это привело к противоречию не только с самим духом Болонского Соглашения, которое, строго говоря, никого и никогда не обязывало к механическому копированию традиционно сложившейся в ряде стран Европы системы высшего образования, но и к глубочайшему противоречию внутри Союзного государства.
Беларусь заняла в этом вопросе более сдержанную и более осторожную позицию. Видимо, исходя из посылов, что нельзя сломя голову бросаться из одной крайности в другую. После активных попыток американских эмиссаров, развернувших свою деятельность в 90-е годы на всем пространстве бывшего СССР, следовало бы в рамках Союзного государства объединить свои усилия для сохранения лучших традиций, сложившихся в системе советского образования.
К чести наших белорусских коллег относится то, что они не бросились экспериментировать со своей системой образования. Их шаги в этой сфере были более выверены и менее опрометчивы.
Беларусь не стала спешить с переводом всей системы образования на нормативно-подушевой принцип финансирования. И, тем самым, они фактически спасли огромную массу малокомплектных школ, которые в России все эти годы уничтожаются с катастрофической скоростью. Только за последние 15 лет в Российской Федерации было закрыто более 12 тысяч школ. И это привело к настоящей гуманитарной трагедии, расхлебывать последствия которой мы будем еще не одно десятилетие.
Наши белорусские коллеги не поспешили в экстренном порядке ломать старые советские образовательные стандарты. Не потому что они такие ретрограды, а потому что в этих самых стандартах было очень много разумного и ценного.
Российская же школа все 90-е годы тряслась в лихорадке от ежегодных "реформаций". В угоду американским советникам, активно работающим на нашей территории все эти годы, поломала то, что имела. Но ничего нового так и не создала. На сегодня российская система образования продолжает существовать без утвержденных законным путем образовательных стандартов. Что фактически сразу резко снижает весь уровень системы образования.
Не стала спешить Беларусь и с переводом высшего профессионального образования на платные рельсы. И не только потому что граждане Беларуси не имеют такого уровня достатка, как россияне. Просто руководители системы образования Беларуси более чутко наблюдают за основными мировыми тенденциями в этой сфере. А они показывают, что весь мир сегодня идет не к повышению, а к снижению доли платного высшего профессионального образования. Так Германия, к примеру, в 2020-м году будет иметь 90% бюджетного и лишь 10% платного высшего образования. В то время как Россия к тому же периоду будет иметь лишь 10% бюджетного высшего образования и 90% платного. А Япония уже в 2010 году будет иметь все 100% бесплатного бюджетного высшего профессионального образования для граждан своей страны.
Таким образом, Россия, в отличие от своего партнера по Союзному государству, выражаясь образным языком, идет вниз по ведущей вверх лестнице. И это резко снижает возможности создания единого образовательного пространства в рамках единого Союзного государства.
Эти противоречия возникли и в процессе проведения довольно спорного "эксперимента" по внедрению в России единого государственного экзамена - ЕГЭ. Этот "эксперимент" в Российской Федерации был разработан и внедрялся под присмотром американских советников через созданную при содействии Мирового Банка структуру - Высшую Школу Экономики. И уже в процессе "эксперимента" для всех ведущих экспертов было понятно, что введение ЕГЭ окончится для страны настоящей национальной трагедией. Сегодня о несостоятельности ЕГЭ заговорил даже сам министр образования и науки РФ господин Фурсенко. Выступая на всероссийском совещании перед руководителями исполнительных органов власти в системе образования в Чебоксарах, он прямо заявил, что "ЕГЭ не может выполнять функцию оценки качества знаний учащегося". Итоги вступительной кампании в ВУЗы в 2009-м году привели всю страну в ужас. Выяснилось, что большая часть получивших на ЕГЭ высочайшие баллы не в состоянии даже без ошибок выполнить простейшие задания. Так при проверке знаний поступивших по результатам ЕГЭ студентов первого курса факультета журналистики МГУ было установлено, что 80% имевших высокие баллы по ЕГЭ не могут писать простейшие предложения без грамматических ошибок. А в целом 60% первокурсников МГУ при проведении проверочных работ не смогли подтвердить свои высокие баллы ЕГЭ. Большая же часть наиболее одаренной и талантливой молодежи оказалась за чертой бюджетного высшего профессионального образования - на платных или вечерних отделениях.
Беларусь не стала спешить с довольно сомнительными экспериментами и не пошла на объединение в одном двух функций: итоговой аттестации и вступительных экзаменов в ВУЗы. И поступила совершенно верно.
Можно спорить о том, насколько квалифицированно осуществлялось в республике Беларусь централизованное тестирование. Но главный принцип был соблюден. Итоговая аттестация за курс средней школы осталась традиционной, а поступление в высшие учебные заведения производилось на основе результатов централизованного тестирования.
Таким образом, наши белорусские коллеги сумели избежать еще одной серьезной социальной опасности: массового оставления без документа о полном среднем образовании - аттестата. В России же в 2009-м году без аттестата о полном среднем образовании по вине организаторов ЕГЭ остались более 30 тысяч выпускников школ. Что явилось грубейшим нарушением Международной Конвенции по правам человека, предписывающей государствам обеспечить получение положительного документа об образовании всеми, кто обучался.
Единственным направлением образования, которое осуществлялось и продолжает осуществляться в рамках единого Союзного государства и которое не затронули проамериканские "реформы", является православное конфессиональное образование. Здесь наблюдается полное единство взглядов и подходов. И это вполне оправдано, ибо русский и белорусский народы имеют одну единую культуру, единые исторические корни и единую религиозную традицию.
В этом направлении, правда, тоже достаточно много подводных камней и достаточно много нерешенных проблем. Так как и в России, и в Беларуси конфессиональные православные школы практически не пользуются поддержкой государства (а порой - и своих синодальных отделов). Но, не смотря на все трудности, опыт их работы может послужить примером для организации взаимодействия на уровне государственных чиновников.
Весь ход исторического развития показал, что построение единого Союзного государства - дело весьма непростое и ответственное. Здесь не применимы методы чисто административного воздействия. Все объединительные процессы должны начинаться в первую очередь не на экономическом или политическом уровне, а на уровне общественного сознания. Процессы изменения общественного сознания - самые сложные и самые порой непредсказуемые. Но, самые надежные. И способствовать успешной реализации этих процессов может только одна система. Это - система образования. Ибо, лишь образование является важнейшей социальной функцией любого государства, претендующего на выживание в столь непростом современном мире.
Сергей Комков - президент Всероссийского Фонда Образования, академик МАНПО, д.п.н., профессор, член Союза писателей России
26.11.2009
www.viperson.ru
Док. 612156
Опублик.: 26.11.09
Число обращений: 0
Комков Сергей Константинович
|
|
|
