Стало известно, что 22 декабря в Национальной опере Латвии состоится концерт по случаю 90-летия театра. В празднестве примет участие один из ведущих современных дирижеров в мире, латыш по происхождению Марис Янсонс - меломаны, ждите билеты в кассах театра!
Впрочем, когда именно поступят билеты в кассы Национальной оперы - пока что секрет. В дирекции театра говорят, что в конце октября. Но можно гарантировать, что билеты будут раскуплены за один день. Как это уже было пять лет назад, когда великий Марис приезжал с концертом и дирижировал амстердамским оркестром "Концертгебау", входящим, наряду с прославленными Берлинским и Венским оркестрами, в тройку ведущих симфонических коллективов в мире.
Как известно, сейчас Марис Янсонс руководит сразу двумя крупными оркестрами - вышеупомянутым "Концертгебау" и Баварским радиооркестром. На родину, где он родился в 1943-м, приезжает крайне редко. Из Риги он уехал еще в ранней молодости, когда его отец, знаменитый дирижер, народный артист СССР Арвид Янсонс уехал в Ленинград. Там Марис и начинал свою карьеру.
В последний свой приезд в Ригу с "Концертгебау" Янсонсу вручили орден Трех звезд и почетное гражданство. Взять у него интервью практически невозможно - даже на родине. Нижеследующее интервью с великим Янсонсом было взято у него 8 лет назад, в 2001 году, в Санкт-Петербурге, после репетиции с оркестром петербургской филармонии им. Шостаковича.
Его концерты в знаменитом зале петербургской филармонии им. Шостаковича, где 60 лет творил один из его учителей, великий Евгений Мравинский - не просто концерты. Это - настоящее паломничество. Огромное количество настоящих русских фанатов прорывается на петербургские выступления человека, которого весь мир знает под именем Mariss. У которого внешность голливудской суперзвезды и майки с портретом которого широко тиражируются за океаном.
Теперь, когда Янсонс сменил петербургский адрес, его еще более редкие выступления в Северной Пальмире стали брать настоящим штурмом. Но заканчиваются его концерты по-прежнему в высшей степени изящно...
За филармонические кулисы тихо, без единого слова, проходят десятки поклонников. Становятся в длиннющую, во весь закулисный зал бывшего Дворянского собрания, очередь у его кабинета. Дверь открывается, выходит Марис в сопровождении супруги-врача. И на полчаса разворачивается настоящая церемония, в течение которой каждый "очередный" пожимает руку бесконечно уставшему Марису Янсонсу. В полнейшей тишине слышны лишь негромкие слова: "Спасибо, г-н Янсонс!"; "Ваш Гайдн сегодня был великолепен"; "Благодарим вас"; "Мы вас любим, Марис"; "Когда вы вновь будете у нас?"
Я нигде больше не видел столь почтительного уважения русской публики к дирижеру, который и в прямом, и в переносном смыслах "заграничный". Который внешне вообще моложавый балтиец, но которому на самом деле уже 58 (примечание автора: напоминаю, интервью 2001 года, здесь и далее делайте поправку на даты). И который пережил инфаркт.
Он заслуживает безмерного почитания только уже за то, что в 97-м, когда в его родной Латвии случилась трагедия (в Талси погибли дети) он моментально исполнил в Петербурге "Реквием" Верди. Потом попросил зал встать в минуте молчания. Потом, конечно, не заезжая в Латвию, он уехал в США. Но, собственно, ему даже не обязательно приезжать специально на родину. Ибо лучшего посла Латвии во всем мире у нас ни за что ни в каком МИДе не сыскать.
- Господин Янсонс, на каком языке вы все-таки думаете - на русском, английском, латышском?
- На латышском. И мне очень приятно, что я беседую с человеком из Латвии. Надеюсь, будет приятно и вам - эдакая компенсация за то, что я некогда обещал приехать в Ригу, но... ну никак не могу это обещание выполнить. В отношении Латвии все время какие-то "ножницы". И мне очень неловко. Но рад, что по моей рекомендации сейчас латвийским симфоническим оркестром руководит замечательный Терье Микельсен, мой давний коллега из Норвегии.
- Сразу главный, интересующий меня вопрос: как в таком возрасте, когда за плечами уже и многочисленные успехи, и инфаркт, все-таки к чему-то постоянно стремиться?
- Ответ короткий: я просто не могу иначе. Все.
- Даже рядовой зритель, слушая ваш концерт, испытывает колоссальный эмоциональный стресс. Что же тогда испытываете вы, дирижер?
- Знаете, я обычно думаю о том, что у меня, увы, не было времени еще на одну репетицию, чтобы все свои интерпретации, музыкальные пожелания как-то выразить. Еще, безусловно, испытываю достаточно сильную усталость. Но, в принципе, это ведь уже вопрос тренировки. Тут закон прост: если хочешь работать с прежней энергией, год от года необходимо упражняться все чаще и чаще. Вплоть, возможно, до того, чтобы постоянно ходить пешком, плавать и даже на велосипеде кататься. А можно упражняться еще проще: ежедневно дирижировать с той самой энергией, которая, как вы говорите, приводит и зрителя, и меня к сильнейшим эмоциональным переживаниям. По-моему, эти эмоции прекрасны!
- Вы, пожалуй, один из немногих дирижеров мирового уровня, которые не стремятся к исполнению новаторских произведений. Напротив, вы полностью погрузились в великую классику - в Гайдна, Бетховена, Брамса, Респиги. Это принципиальная позиция?
- Просто я, видимо, сторонник того, что музыка прежде всего должна давать безграничное удовольствие, высочайшие эмоциональные переживания. То есть все то, что и дает как раз классическая музыка. А мне просто хочется дирижировать бесконечной романтикой. Современная музыка, которая очень даже интересна, может меня отвлечь от романтики. Современная музыка более интеллектуальна, менее эмоциональна. А я во время исполнения тянусь прежде всего к тому, чтобы эмоции бурлили и в моей душе, и в душах зрителей. А разве может существовать музыка без эмоций? Это же невозможно! Я... да, остаюсь преданным классике.
- И к симфониям Гайдна с английскими рожками...
- Да, и к ним, конечно, тоже. Без сомнений.
- Мне кажется, вы ничего специально не делаете, чтобы выглядеть голливудской суперзвездой. Вы задумывались, почему у вас такая обманчивая моложавая внешность?
- О, это я не могу объяснить. Я всегда выглядел молодо. Иногда из-за этого некоторым бывало даже неловко. Например, некогда со мной договорились о встрече и я сидел в "предбаннике" одного важного кабинета. И меня почему-то столь долго не приглашали, что я даже удивился. А потом всполошились: "Господи, это же Янсонс! А мы думали, какой-то молодой парень пришел!" Я счастлив, что меня воспринимают таким молодым.
- А я говорю не только о внешности, но и более важном: о прекрасном внутреннем состоянии...
- А это естественно: как бы там ни было, но внешность - зеркало вашего внутреннего самочувствия. Какие бы недуги вас ни преследовали, вы будете всегда прекрасно выглядеть, если у вас здорова душа. А мою душу лечат вовсе не врачи - музыка....
...Сейчас Марис Янсонс далеко от Латвии. Это немного обидно, но, в общем-то, нормально. Потому что этот самый настоящий латыш давно человек не латвийского, не российского и не американского масштаба. Это просто человек со всемирной историей, которая начиналась так: уезжая в Норвегию, он захватил с собой пакетик с бутербродами. Как и положено рядовому советскому человеку, в гостинице Осло положил пакет за окно. Утром его на месте не оказалось. Марис тогда подумал: "Неужто украли?" Кажется, это была его последняя советская мысль. Потому что тот пакет склевали мирные европейские чайки, прилетевшие со спокойного океана.
27.10.2009
ЖЗЛ.lv
Док. 612698
Перв. публик.: 27.10.09
Последн. ред.: 27.11.09
Число обращений: 0
Янсонс Марис Арвидович
|
