Первые учебные заведения западного типа появились в России как результат частной инициативы
Модернизация в России - по определению дело государственное. Так повелось еще со времен Петра I. Взять, например, образование: конечно, и частные школы имеют право на жизнь, но без направляющей и организующей руки государства не обойтись. И в самом деле, это в Англии колледжи возникали как частные корпорации, а в Америке лучшие университеты созданы или предпринимателями-филантропами, или религиозными организациями. В России же и филантропов не было, и епископы не открывали в своих епархиях семинарии и коллегии. Современные школы в России завел Петр, а вместе с ними и де-факто госмонополию на образование.
Петровские школы - хороший пример, чтобы разобраться с ролью государства в модернизации. Если присмотреться внимательнее, то окажется, что никаких школ император в России не открывал. Флот он действительно завел: сам работал топором, ходил в море, читал чертежи, мог и спроектировать, и построить корабль. Сам выбирал, какие книги по морскому делу перевести, редактировал переводы, месяцами работал над текстом военно-морского устава. Со школами же такого не было: как ни поразительно, но царь, известный своей любовью все регламентировать, вникать в мельчайшие детали процесса, не оставил ни одного сколько-нибудь подробного документа, посвященного образованию, программам обучения, устройству школ. Не было построено при Петре и ни одного специального школьного здания - при том что царь, как мы знаем, не поленился соорудить целый город на Неве. Все, что мы имеем, это короткие указы: распорядившись учредить цифирные школы в 1714 году, царь ограничился лишь указанием набрать по городам "молодых робят" и учить их "несколько геометрии".
Одна из первых светских школ была создана в Москве пастором Глюком. Лютеранскому священнику поручили привести в порядок курсы иностранных языков при Посольском приказе (тогдашнее министерство иностранных дел), а он по простоте душевной создал на их основе Gymnasium Petrinum для обучения дворянских детей древним и новым языкам, географии, философии, политике, этике и риторике, а также "телесному благолепию чином немецким и французским". Конечно, власти финансировали школу, но после смерти пастора позволили ей прийти в упадок и в итоге закрыли. Другая важнейшая школа, Морская академия, в которой учились известные современному читателю гардемарины, была основана французом, бароном де Сант-Илером. Царь опять-таки поддержал идею, но не внес никакого серьезного вклада в разработку облика будущего учебного заведения. Самое успешное заведение следующей эпохи, Шляхетный кадетский корпус, воспитавший едва ли не всю русскую элиту середины XVIII века, был основан и спланирован фельдмаршалом фон Минихом. Основанию корпуса предшествовало несколько месяцев придворных интриг: сначала идею присвоил было генерал-прокурор Ягужинский, в ноябре 1731 года Миних одержал победу и забрал проект себе. Вклад императрицы Анны состоял лишь в том, что она предоставила Миниху полную свободу действий.
Дело не в том, что ключевую роль играли здесь иностранные эксперты: ничего другого в то время и нельзя было ожидать. Важно, что сами школы эти по сути были частными предприятиями. Да, их открытие стало возможно благодаря общему интересу Петра к образованию; да, эти учебные заведения финансировались государством, которое нередко силой сгоняло туда учеников. Но появились они не по абстрактной государственной воле, не благодаря действиям бюрократического аппарата: школы создавали вполне конкретные люди по своим собственным, вполне частным причинам. Пастор Глюк был миссионером; приезжая в Россию, свои собственные конфессиональные цели преследовали и малороссийские монахи, и чешские иезуиты, и преподававшие в Астрахани капуцины (которым мы обязаны поэтом Тредиаковским), и многие другие. В некоторых случаях создание школы было механизмом карьерного продвижения, способом заявить о себе. Иногда целью было просто заработать на жизнь: поэтому немецкие учителя открывали школы в далекой Казани, а пленные шведские офицеры - в еще более далеком Тобольске. А барон де Сант-Илер, судя по документам во французских архивах, похоже, и вовсе был никаким не бароном, а тулонским мещанином Аллером, для которого Морская академия была поводом получить генерал-лейтенантский чин и многотысячное жалованье.
Точнее было бы поэтому сказать, что первые светские школы создаются в России не Петром и его преемниками, а при Петре. Государство в лучшем случае не мешает использовать казенные ресурсы в личных целях. А модернизацию всегда делают конкретные люди.
Автор - директор прикладным исследованиям Российской экономической школы
