Он в кино снимался редко, роли всегда выбирал щепетильно.Назад
Он в кино снимался редко, роли всегда выбирал щепетильно.
Он в кино снимался редко, роли всегда выбирал щепетильно. Случайных и проходных среди них почти нет. В этой разборчивости не было ни кокетства звезды, ни суетливой опаски намозолить глаз и сбить цену (оборотной стороны столь же суетливого стремления предъявлять себя везде и во что бы то ни стало). Но был и есть внутренний покой неспешного служения делу, основательность мужика-интеллигента. Мужское начало в Алексее Баталове интеллигентностью не приглушалось, не ретушировалось, но огранялось. И потому заводской паренек Алеша Журбин, шофер Саша Румянцев и позже слесарь Гоша не были ряжеными, персонажами карнавала, где мальчики из хорошей семьи (породистые мужчины) напяливают на себя старенький картузик, промасленную робу и нечищеные ботинки. И любая условность режиссерского жеста оправдывалась баталовской безусловностью. Между ним и его героями не было зазора: очевидно, что внутренняя ясность и положительный заряд, избавленный от идеологического наполнения, - это его, А. Б., личная собственность, а не просто заказное экранное изображение. Причем заряд столь мощный и подлинный, что им не распорядиться по принципу парадокса, сыграв от противного: когда душка оказывается с руками по локоть в крови. В том, что начальство запретило утверждать его на роль Хлудова в Беге, был не столько мелочный произвол чинуш, сколько воля его собственной природы, как будто не допустившей этого утверждения.
Кинематограф девяностых не заметил отсутствия А. Б. и даже принял само отсутствие как должное - не потому, что за сорок лет актер приучил к редким встречам, но потому, что прежде самого А. Б. исчез, собственно, его герой.
Возникло бы зияние, образовалась бы вакансия - тогда непременно хватились бы А. Б. Но этого не произошло, потому что было упразднено само свято место: у девяностых имелись свои соображения насчет героического и свои креатуры на ставку положительного героя - здесь А. Б. оказался решительно неуместен. Звоночком прозвенел фильм Зонтик для новобрачных. Явно невпопад согласившись на роль Краскова, актер сыграл невольную и кислую пародию на Гурова: как бы интеллигент, как бы роман в курортной аранжировке, как бы мучительность выбора между чувством и долгом.
В последние годы А. Б. не отдал свой облик ни одной экранной тени - он словно развоплотился, оставшись эхом. Баталовский баритон с уютным мхатовским интонированием доносит тургеневский текст от автора в Первой любви, где - по новой картинке - никакой любви нет и в помине; он же нес в народ классические строки в межпрограммных телевизионных обвязках, где - по новой картинке - кичевый ура-патриотический ликбез стыковался с рекламой чистящих средств и памперсов.
Хорошо, что телевизионные каналы не могут себе позволить все время заполнять эфир дорогостоящими показами и вынуждены "крутить" довольно часто отечественное кино пятидесятых-шестидесятых годов: лицо и голос А. Б. по-прежнему являются отменной психотерапией для очередного безумного времени. А также неопровержимым свидетельством возможности достойного существования человека в любой эпохе.
САВЕЛЬЕВ Д. [Алексей Баталов] // Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. 1. СПб, 2001.
