Геннадий Гладков - прирожденный музыкальный комедиограф....Назад
Геннадий Гладков - прирожденный музыкальный комедиограф....
Геннадий Гладков - прирожденный музыкальный комедиограф, а тем, кому легко дается комедия, доступны любые жанры и стили. В его фильмографии последних пятнадцати лет соседствуют фарсовый вестерн Человек с бульвара Капуцинов и притча Расстанемся - пока хорошие, современная мелодрама Завтрак с видом на Эльбрус и экранизация "Тартюфа". Для первого он создал легкий пародийный саундтрек, стилизованный под музыку "кантри". Для второй - высокогорную симфоническую сюиту. Для третьей - ряд лирических зарисовок. Для четвертой - квазисоветскую оперетту. Все они звучат красиво и убедительно. Но когда вслушиваешься в стилизованные или, напротив, прямые высказывания Г. Г. в этих фильмах, понимаешь, что основаны они в первую очередь на профессионализме и лично ему не особенно интересны.
Очевидно, что сегодня ему по-настоящему интересно только одно: "комедия дель арте", которую Г. Г. понимает в вахтанговском духе, как территорию веселой трагедии, где цирк смыкается с театром. Большое влияние на Г. Г. оказал Нино Рота (это заметно во многих его работах; в некоторых, как в фильме Убить Дракона, даже слишком). У Рота он нашел близкую ему обобщенную идею цирка как прообраза мироощущения и языка. У Рота перенял своеобразный шутовской гуманизм и научился вписывать в экранное действие цирковые музыкальные "номера". Наиболее полный отклик все эти качества нашли в телережиссуре Марка Захарова.
Характерно, что их общим триумфом стала не первая по счету (12 стульев), но первая совместная "сказочная" картина (Обыкновенное чудо), для которой Г. Г. написал блестящую, уже ставшую классической музыку. Недетская волшебная сказка Шварца не просто предложила композитору пространство для театральной игры, но и позволила наполнить его высоким эмоциональным напряжением. Неразрешенные, пронзительно уходящие вверх диссонантные окончания, нервные ритмические перебои и странные, похожие на магические головоломки, мелодические конструкции привнесли в карнавальный мир фильма тревожные ноты. В этой цирковой музыке постоянно звучала возможность гибели на арене.
Такого полного совпадения у Г. Г. больше не случалось ни с кем, даже с тем же Захаровым, все дальше уходившим от магической сказки. В каждой новой картине становилось все меньше магического и опасного и, соответственно, меньше места для циркового композитора.
Вскоре Захаров окончательно отказался от кино в пользу политики, и Г. Г. теперь играет в цирк, где только позволяет материал (в картине Дон Кихот возвращается, например, пресноватый саундтрек оживает только с появлением в кадре кукольного балаганчика). Но материал позволяет нечасто, а все остальное, даже самое игривое, получается у Г. Г. мастеровито, но невдохновенно, что еще раз подтвердил недавний "народный" мюзикл На бойком месте. Волшебные сказки перевелись, и Г. Г. остается только ждать, когда наконец появятся новые.
БРАШИНСКИЙ Михаил. Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. I. СПб, "Сеанс", 2001
