Незаурядность этого автора и его особое положение в нашем кино......Назад
Незаурядность этого автора и его особое положение в нашем кино......
[...] Незаурядность этого автора и его особое положение в нашем кино были очевидны с самого начала, как и его способность раскалывать пополам киношное сообщество (о публике не говорим) на исполненных энтузиазма фанов и столь же рьяных недругов. Все это без программного мессионизма, непроизвольно, словно не желая того. Человек обаятельный, светский, широкий, волей судьбы он оказался на острие специфически внутриклановых коллизий, в которых спутались ревнивые профессиональные комплексы и болезни с личными отношениями; концепции - со вкусами и пристрастиями; образ жизни - со стилем жизни.
Разрешить эти сугубо российские противоречия должна была, как всегда, Заграница. Что она и сделала довольно решительно. "Прорва", произведенная в финансовом альянсе с французами, расколола и западную фестивальную тусовку, но в иной пропорции. Большинство сочло фильм маньеристским (что верно) и одновременно - конформистским (что абсолютно несправедливо, исходя из российского контекста). Особенно странно, что даже наши бывшие друзья из соцстран проявляли скептический буквализм и удивлялись: а где же сталинские лагеря? почему все поют и танцуют? Чуть меньше вопросов задавали в Америке - там картину проглатывали как экзотический русский мюзикл с немецкой актрисой. Экзальтированная Уте Лемпер прочертила еще одну линию раскола. Некоторые немцы признавались, что полюбить "Прорву" им помешала именно она - которую в декадентствующей России приняли за свою.
Дыховичный еще со времен "Черного монаха" (приз за изобразительное решение в Венеции и приз Жоржа Садуля) имеет в Европе, особенно во Франции, реноме перспективного автора, который пока не до конца раскрылся. Ему наверняка дадут возможность еще раз испытать себя в копродукции. Не исключено, что результат будет для многих неожиданным. Дыховичный доказал, что способен меняться и извлекать уроки. Единственное, что мешает ему стать триумфатором по обе стороны бывшего железного занавеса - ощутимая в этом человеке двойная жизнь, отсутствие грубой и резкой доминанты.
Интеллектуал и комедиант, художник и плейбой, советская родословная и западная ориентация, салонный изыск и китч уживаются столь интенсивно и плотно, что произведениям этой жизни не хватает воздуха. Но с каждым фильмом Дыховичный отвоевывает у нее новый глоток свободы".
ПЛАХОВА Е. Российская формула киноуспеха: Иван Дыховичный // Сеанс. N 9. 1994.
