Облик Эры Зиганшиной с годами не меняется. То же большеглазое лицо, строгий, неумолимо трезвый взгляд с характерным легким прищуром (на собеседника - и на жизнь), безошибочно точные, тщательно взвешенные умные оценки; "концептуально" прямая спина, не по росту широкие, размашистые жесты... "Маленький солдат", настоящий борец - с чем угодно. Героиня Э. З. как "форма жизни духа". Странно, что с таким превосходным набором внешних качеств, словно бы созданных, чтобы играть героинь, фанатично преданных идее, в застойные годы ее не смогли завербовать в правоверные комсомолки. В кино Э. З. начинала незабываемо - Маленькой разбойницей, метко и иронично направляя огонь своей мятежной молодой души и азартное своеволие в идеологически нейтральное русло.
Снайперская точность в самостоятельном выборе ролей стала одной из отличительных черт этой актрисы. В театре она играла то, что не просто не удалось сыграть в кино, но к чему отечественный кинематограф всегда относился с опаской. Героиня Э. З. была непоправимо умной, взрослой, сильной, эмансипированной (даже в относительно "костюмных" ролях). Традиционно "женские" качества - любовь, нежность, доброта - происходили в ней не от слабости, а от все той же силы.
Ее героини не искали правды, потому что они давно ее нашли. Дело было за малым - укрепившись на этом рубеже, попытаться выжить. Независимость поступков и суждений была их редкостной добродетелью, из числа тех, что обществом признаются с большой неохотой. Актриса Аркадина в знаменитой "Чайке" Геннадия Опоркова и актриса Кручинина, Зоя Пельц в "Зойкиной квартире" и Марфа Кабанова в "Грозе" - всегда и во всем были хозяйками положения, рассчитывали только на себя, черпали бесконечную "неженскую" силу в ненависти к собственной бесконечной женской слабости и в любви к тем, кто в этой силе остро нуждается, - к своим детям.
С годами основной ее темой стало материнство. "Образ матери" у Э. З. лишен традиционной сентиментальности, но от этого не менее содержателен. В фильме Год Cобаки она играет мамашу-алкоголичку, встречающую сына-уголовника после отсидки. Отвращение актрисы к скрупулезно воспроизводимым ею деталям поведения в малюсеньком эпизоде столь отчетливо, что очевиден и подтекст: так нельзя. К детям так - нельзя. А можно - так, как она играет свою Серафиму в Цветах календулы. "Дважды чеховская" героиня - Раневская, оказавшаяся матерью "трех сестер". Этих сестер, своих дочерей, она должна кормить, ругать, любить, бить по щекам, чтобы в чувство пришли. И на все это она имеет право. Жизнь ее невыносима, потому что унизительна - типично чеховский конфликт погружен в бесстыдно-неприглядные реалии современного безденежного быта. В этой роли - сосредоточенность интеллигентной женщины, оказавшейся во главе огромного семейства; годами натренированная привычка с песней по жизни нести нечеловечески тяжкое бремя, высушившая слезы навсегда. Э. З. - маленький, смертельно усталый и беспредельно стойкий "Аника-воин" в белой вязаной "кольчуге" или изящном длинном платье... Велика Россия, а женщине отступать некуда. Позади вишневый сад.
Лилия Шитенбург
Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. I. СПб, "Сеанс", 2001
