|
|
Вещь, знай свое место!
Назад
Несколько вопросов "почему?" - я не могу на них найти ответы и, видимо, не найду никогда.
"Почему?" - не соединяется кружево, сделанное сегодня, но по старинной технологии, - с кружевом действительно "мольно-бабушкиным".
"Почему?" - плечи такие же, как в распоротом пальто настоящего мужчины конца XIX века, живут отдельно, сами по себе, создают складочки с оборочками, показывают тебе язык и дразнятся: "Ну, прибивай нас тогда гвоздями, что ли".
"Почему?" - деформация той туфли той ногой нас восхищает, а такая же туфля, сделанная на заказ под "каблучок рюмочкой, сбоку бантик, носик узенький", рождает самые низменные чувства вроде "пойду я лучше выпью чаю".
Осязание - это для художника по костюмам главное. Присутствие обоняния тоже не помешает. Ну, и глухим быть не обязательно. Фактура складывается по типу "потрогать, понюхать, услышать" - и только потом вступают в работу глаза. Враги могут преподнести подарок в виде куска винила, перевязанного люрексной ленточкой и посыпанного нафталином: нюхай и определяй.
Но ведь и друзей приличных выбирают по запаху, не только платья. Запах старого кекса присущ всем шерстяным юбкам, а валансьен пахнет засушенным гербарием, а лайковые туфли - хорошими солеными грибами в конце зимы. Шершавость нитяных переплетений иногда вызывает мурашки, и ты кружишься с ними в вальсе снежинок, Чайковского вспоминаешь - и уже физически не сможешь надеть цилиндр, обтянутый подкладочным атласом.
Поздней осенью грязные старые листья собираются мрачными дворничихами в кучи.
Если, несмотря на крики семьи, обеспокоенной чистотой окружающей среды, все же собирать по одному листику из тряпочек, доставшихся по наследству инженерным детям от родственных старушенций, и складывать их в кучи, а потом вытаскивать по одной и соединять в юбки, то может и получиться что-то.
Испытываю истинное наслаждение перед строем затянутых в корсеты актрис. Кульминация - их общий обморок, обязательно перед зеркалом, чтоб лежащих было вдвое больше. С удовольствием сделала бы целлулоидные фигуры, всунула бы в них актрис, а сверху налепила бы тряпочки. Невозможность шевелить руками, ногами и показывать любовь туда-сюда ходящей грудью открывает возможность приличной актерской игры с помощью чувств, выходящих из глубины желудка.
Если сдавить его, то душа наконец-то вырвется из застенков человеческого обличья. Любимый мой Маковецкий доказал правоту этих слов своей гениальной игрой. Минимум движения телом, букв изо рта и подергивания ножками плюс молчаливое согласие с пластмассовым воротничком, ужасно натирающим шею, - и эффект налицо.
Изящный изгиб прекрасного обнаженного тела на шелке и лицо с чистым и ясным взглядом огромных пустых глаз - непонятны мне в связи со словом "эротика".
Если же какой-нибудь несчастной задирает юбку, да не одну, посреди пустынной набережной мужчина, застегнутый на все пуговки, кнопочки и крючочки, то эротика - это.
А ларчик просто открувался. Чик-трак - и ты в замке. А там теток видимо-невидимо. Разных-преразных, розовых и красных, толстых, тонких, безобразных, косых, кривых и прекрасных. Там и перламутровые есть.
А еще они звенят, бренчат, поют, свистят, шуршат и скрипят. Да еще и переливаются. Открывают ларчики толстые противные дядьки в драповых пальто, шляпах-котелках и туфлях в галошах. Жирными пальцами перебирают теток, как червяков в банке, выхватывают из кучи и рассовывают по засаленным карманам.
Ну куда им так много! Взяли бы одну попробовать. А тетки-то хоть и разные, а на самом деле все одинаковые. Всем им хочется любви и ласки, солнышка и цветиков, и чтоб вместо драпа были бы рыцарские доспехи, можно даже и бутафорские, дуэли были бы и гимны пели бы в честь Прекрасных Дам, и поэмы и оды слагали, а они бы уж платили сполна - на край света за своим любимым, все только для него и ради него.
Детей люблю всех. Люблю их мам, пап, бабушек и дедушек. Люблю семьи, въезжающие в море на "Мерседесах" с огромными надувными лодками по бокам, охраной из ротвейлера с одной стороны и бультерьера с другой, с пулеметом на корме и семью каратами в ухе. Полосатые зонты, красные купальники, желтые сарафаны, синие шлепки и черные очки. Здорово!
Но не мое...
В суконных мундирах, фетровых шляпах, но без страусов, с кожаными портупеями мы поедем на телеге в лес и станем егерями. Мы выстроим свой замок, пророем реки и каналы, возведем мосты и будем жить долго и счастливо.
Надя ВАСИЛЬЕВА, "Сеанс", N 17/18, 1999
http://www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=15&e_dept_id=1&e_person_id=149
Док. 627218
Перв. публик.: 27.05.99
Последн. ред.: 27.05.10
Число обращений: 0
Васильева Надежда Александровна
|
|
|
|
|
