Амнистия была ему первой профессиональной наградойНазад
Амнистия была ему первой профессиональной наградой
Амнистия была ему первой профессиональной наградой: всем участникам лагерного спектакля "Русский вопрос" скостили срок - Петр Вельяминов отсидел за мифическую причастность к антисоветской организации с ныне актуальным названием "Возрождение России" ровно девять лет и девять дней. Его театральный дебют случился в "Любови Яровой": тощий мальчишка-лагерник, сорок килограммов полуживого веса, отпрыск древнейшего рода, изображал комиссара Максима Кошкина. А первой роли в кино - Захара Большакова в сериале Тени исчезают в полдень - П. В. дождался уже сорокапятилетним, вкусившим хлебов провинциального актерства.
Его временем стали семидесятые, а они, соответственно, обрели в П. В. то, что искали. Сельский коммунист из дворянского гнезда выбился в любимцы народа, врагом которого был когда-то объявлен. Кинематографу эпохи тихой реставрации требовался соответствующий герой, проводник идеологии в жизнь: не истовый фанатик вроде Коммуниста или Председателя, а земной, основательный, спокойный, которому довериться можно и нужно. Таким и был герой П. В. - голубоглазый, светловолосый, кряжистый, вобравший в себя фольклорные черты доброго царя, и властвовал этот царь по преимуществу в советском эпосе (Тени исчезают в полдень, Вечный зов, Поэма о крыльях) или неожанре (Пираты XX века).
Бессчетное количество ролей, которые переиграл на своем актерском веку П. В., не предполагали подробного психологического письма: разве что в Ивановом катере ему достался герой крупный, характер непростой, но как только на голову этого честного человека обрушиваются неприятности - психодрама начинает стремительно дрейфовать в сторону мелодрамы, которой не до психологии: героя жалко - и мужик хороший, и орел. Ясно, что отрицательные персонажи ему, навечно Захару Большакову и Поликарпу Кружилину, не были рекомендованы: пробовался в Опасных друзьях на рецидивиста, а сыграл в результате начальника колонии. Однако дело не только в социально значимом амплуа, которое начальство не дозволяло компрометировать, но и в актерской органике. П. В. воплотил-таки матерого вражину в историко-революционном фильме Пыль под солнцем - глядя на него в роли контрреволюционера Муравьева, зрители были готовы к тому, что еще немного, и выяснится: Муравьев на самом деле - наш. Роли П. В. в девяностые остались незамеченными, поскольку сыграны не в самых известных фильмах. Но именно новое - по всем параметрам "не его" - время выявило интересные обертона в его герое, оказавшемся в иных обстоятельствах. Почва ушла у него из-под ног, неоткуда черпать силы, ритуальный мир разрушен. Сломленный и уставший, он предпримет попытку самоубийства и окажется в психушке (Фиктивный брак). Плоть от плоти этого мира - мастер закулисной интриги товарищ Игнатов из Серых волков. Функционер старой закалки, родом из "руководителей на местах", цепкий и сильный, он по-своему понимает нужды государства, по-своему печется о его престиже. Фарсового партийного мафиози П. В. сыграл в перестроечном Сувенире для прокурора, а гротесковая роль любимого дядюшки в эксцентрическом триллере Налетъ открыла в актере неожиданные для кинозрителей комедийные краски. Между тем, на провинциальной сцене он блистал в "Сослуживцах", и Эмиль Брагинский считал его лучшим театральным Новосельцевым. Но в кино его ремеслом стали справедливость и надежность советского положительного героя: возможно, время этой маске придет через несколько лет, когда идиосинкразия на нее окончательно исчезнет, а новое кино сможет позволить себе создавать эпические драмы о недалеком прошлом, которое уже отлилось в формы истории.
ШПАГИН Александр. Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. I. СПб, "Сеанс", 2001
