В полнометражном дебюте Игоря Волошина много декоративного блеска и постановочной фантазии, за ними иногда теряются сюжет и герои. Но главное - есть ощущение гиперреальности: маргинальное, болезненное, может быть, даже ущербное, но точно затрагивающее нерв современного мироустройства.
ПЛАХОВ Андрей // Сеанс. 2009. N 37-38.
Ужасно даже не то, что это уныло, претенциозно, беспомощно и названо украденным у хорошего фильма словом. Ужасно, что режиссер Волошин не стесняется в связи с этой своей (употребим эвфемизм) эманацией рассуждать о наркозависимости, погибших товарищах. Если Евтушенко против колхозов...
КУВШИНОВА Мария // Сеанс. 2009. N 37-38.
Фильм снят в Петербурге, и это многое объясняет. Одеть сегодняшних маргиналов в готические костюмы и парики "рококо" можно было и в Москве, но потерялся бы тот акцент безумия, который и делает из фильма Волошина нечто оригинальное. В каком-то смысле это фильм протеста, альтернативы - не столько на уровне этики и социальной жизни, сколько на уровне эстетики.
ПЛАХОВА Елена // Сеанс. 2009. N 37-38.
Самое важное вот что - в отличие от "Юбилея" Джармена или ранних фильмов Алекса Кокса (которыми явно вдохновлялся режиссер Волошин), "Нирвану" можно досмотреть до конца.
КОРЕЦКИЙ Василий // Сеанс. 2009. N 37-38.
Лучшая на сегодня роль Маши Шалаевой. Отдельное зрительское спасибо Александру Копейкину за звуковое решение фильма. "Нирвана" - это парафраз "Страны глухих" с поправкой на смену века. Если смотреть на фильм с этой точки зрения, видно, чем наши нулевые отличаются от наших же девяностых: виртуозным умением играть в прятки с реальностью и полной деградацией писателей для кино. Остается восхищаться мужеством режиссера Волошина, сделавшего все возможное для того, чтобы вытянуть непригодный к постановке сценарий. Яркий режиссерский поступок напоминает историю одного из героев фильма, наркобарона Ларусса: он сумел выбраться из горящей машины, будучи намертво связанным. Волошин, связанный по рукам и ногам чужим халтурным замыслом, тоже выбирается. И, увы, тоже не без последствий.
ШАВЛОВСКИЙ Константин // Сеанс. 2009. N 37-38.
Нелегко установить связь между одним из ключевых понятий буддистской философии, обозначающим состояние, в котором нет страдания, и полной огорчений и превратностей жизнью петербургских наркоманов, эстетизированной в стилистике киберпанка. Возможно, имеется в виду героиновый приход как сиюминутный суррогат нирваны, а возможно - чисто визуальное представление автора о том, какой радужный калейдоскоп, наверное, переливается перед глазами у человека, наконец попавшего в нирвану.
МАСЛОВА Лидия // Сеанс. 2009. N 37-38.
Фильм, сделанный художником по костюмам. Это круто минут пять, потом уже как-то быстро хочется выйти, потому что все понятно, а кино - как развернутые во времени, ритмически организованные мысль и чувство - так и не возникает.
ЗИНЦОВ Олег // Сеанс. 2009. N 37-38.
Минздрав пугает, а мне не страшно. В фильме Волошина можно вообще выкинуть весь сюжет с его тяжелыми наркотиками, потусторонним и отчасти загробным Питером и оставить только грим и костюмы в стиле высокой моды. Еще можно оставить сцену, где две героини едут по мосту на мотоцикле, а также эпизод, в котором им на выкуп в очередной раз проворовавшегося наркота одалживают деньги питерские шлюхи. Страшно завидуешь этим людям, ведь они ходят в банк в гриме, а в больницу - с прической, о которой Мария-Антуанетта не посмела бы и мечтать. Страшно завидуешь жителям города, в котором такие красивые и ухоженные проститутки. А про наркотики пусть Балабанов снимает.
КВАША Семен // Сеанс. 2009. N 37-38.
Сюжет уже забылся, помню эти дикие костюмы и косметику. Прием из позапозавчерашнего панк-кинематографа - но у тех, помимо дизайна интерьеров, был еще выхлоп энергии. Здесь - натужная попытка оживить показ авангардной моды. Зачем это вообще?
