[...] В "Коктебеле" Хлебникова и Попогребского блудный сын следует за блудным отцом. [...] Сын для отца - якорь, удержавший в безостановочном падении и продолжающий удерживать на плаву. [...] А отец для сына кто? Сама возможность такого вопроса говорит уже о многом, ещё более красноречива неясность ответа.
Когда отец в опасности, сын не раздумывая встает на его защиту, заслоняя собой ("Не стреляйте в папу!"). Мальчишка стойко переносит тяготы нелегкого путешествия: в самом деле, какое значение имеют трудности, если ты вместе с отцом? Но вот груз ответственности за исполнения принятого решения мальчику зачастую приходится нести за двоих. В этой связке именно он Моисей, ведущий в землю обетованную свою жестоковыйную и слабую духом родню. Ведомый легко поддается искушениям, совершает, в конце концов, и предательство. Можно себе представить, что и как было обещано сыну! Но поманили рюмкой, и папа уходит в запой - он всегда был заядлым собутыльником. Поманила "женщина на полустанке" - и папа ныряет в накатанную колею. Ведь все это - проверенное, многократно опробованное, осажденное чуть ли не на генетическом уровне.
Конечно, ему приходилось "строить самолеты", он немало чего знает из биологии и географии, а также и из прописей интеллигентской "духовности" - за это и приветил его монстр-собутыльник (не говоря уже о самоотверженной женщине). Но, пожалуй, единственное, чему он способен научить, так это инстинктивной стойке на возможную добычу, усвоенному назубок приему шестидесятников. [...]
СЕКАЦКИЙ А. Отцеприимство // Сеанс. N 21/22. 2005.
