Иосиф Бакштейн: `Русская литература важнее русского изо...`Назад
Иосиф Бакштейн: `Русская литература важнее русского изо...`
Искусство помогает понять самих себя только через освоение интернационального языка современной культуры
Бессменный комиссар Московской международной биеннале современного искусства делится размышлениями о месте России на карте мировой арт-сцены. К сожалению, оно периферийно.
III Московская биеннале современного искусства стартует 25 сентября и продлится месяц. Хотя и этого времени может не хватить, чтобы обегать все 10 тыс. кв. м выставочной площади, где только "специальных проектов" будет сорок.
В рамках III Московской международной биеннале современного искусства художник, а теперь и куратор Олег Кулик покажет проект "Пространственная литургия N 3".
С этим проектом Кулик собирается вернуться в искусство, куда не намерен был возвращаться. В интервью "Часкору" художник рассказывает о своём видении перспектив российского перформанса, о том, как его изменила поездка в Монголию, о том, как отражается на искусстве экономический кризис.
Читать дальше
Основная площадка - арт-центр "Гараж". Основной проект - "Без исключения". Куратор основного проекта - француз Жан-Юбер Мартен. Он продвигает свою давнюю идею - культура стирает границы между государствами. Будет представлено творчество 80 художников из 25 стран всех частей света: Европы, США, Азии, Южной Америки, Африки и Океании.
Художники - маги, проводники (один из ключевых проектов Жан-Юбера Мартена так и назывался "Маги земли") культуры. В поле их духовной энергии все едины. Но каждый творец "шаманит" по-своему.
Частенько Жан-Юбер с грустью говорит о влиянии на современное искусство мирового (читай: западного) рынка, который выстраивает собственную иерархию звёзд и жанровых предпочтений. Москва призвана максимально "уравнять" всех мастеров перед непосредственным восприятием рядового зрителя. Его живой эмоциональный отклик - главная цель.
К рыночному влиянию на contemporary art гораздо спокойнее относится бессменный комиссар Московской биеннале Иосиф Бакштейн. Вероятно, потому, что он как социолог культуры пытается "объективно" отслеживать разные влияния в сфере современного искусства и принимает их как данность. Жан-Юбер Мартен оценивает художественное творчество больше как поэт, а Бакштейн - как учёный и менеджер.
Именно поэтому "объективного" Бакштейна хочется спросить о том, насколько в мире стали серьёзно воспринимать российских художников.
- До какой степени Запад воспринимает русское современное искусство как экзотику? Об этом когда-то говорил Кулик, вспоминая свои приключения в роли собаки. Он считал, что основное в его перформансе - концепция, пока не осознал, что в США и Европе классифицирован как "русский дикарь". Стали на Западе серьёзнее относится к творчеству наших художников?
- Относительно Кулика я согласен. Нормальный перформанс. Но Кулик сам спекулировал на этноклише. Русское варварство - художественный приём, не более того. А в целом я не считаю, что искусство России воспринимается сейчас на Западе как экзотика. Уже с конца XIX века и далее русское искусство - часть мирового.
- Специальным гостем Московской биеннале будет один из классиков второго авангарда Михаил Гробман. Это приятно вдвойне из-за того, что шестидесятники в 90-е и 2000-е были несправедливо забыты.
- Да, возможно. Больше уделялось внимания Илье Кабакову, Комару и Меламиду. Шестидесятники оказались в их тени. Но внимание к ним уже растёт и цены на их произведения повышаются.
С Гробманом я был знаком ещё до его отъезда в Израиль в 1971 году. Большой художник. Многое сделал для продвижения, скажем так, российского направления в искусстве Израиля. Там немало наших соотечественников.
- Насколько идея магического символизма, которую Гробман продвигал как теоретик, повлияла на русское искусство в целом? Проект Кулика "Пространственная литургия N 3" , где перформансы 90-х будут представлены (на видео) в виде теней, - тоже что-то из области мистики. Произошёл ли этот поворот в contemporary art - в сторону сакрального, магического, духовного?
- Надеюсь, нет. Кулик в это играет. Мне кажется, он ориентируется на политическую конъюнктуру. В этом нет ничего страшного, но вся эта история с "Верю!" и пространственными литургиями - его личные духовные поиски. К трендам и тем более к интернациональным трендам это отношения не имеет.
- А что тогда Россия может показать оригинального? Во вступительной кураторской речи Мартена сказано: евро-американская ветвь в contemporary art задаёт главный тон. Россия подключилась поздновато. Если мы не будем пропагандировать свою определённую специфику - нас не заметят.
- Поиск оригинальности любой ценой - это провинциальность.
- А корни?
- Сказки про корни - это XIX век. Надо уметь выражать свою оригинальность в условиях глобализации. Не придумывать велосипед, не заниматься поисками духовности. Надо понять самих себя, освоив интернациональный язык современной культуры. Не нужно метаться в поисках особой самобытности. Это ни к чему хорошему не приведёт.
Лидер московского концептуализма (который до сих пор остаётся наиболее значительным направлением российского contemporary art) Илья Кабаков никогда не метался в поисках оригинальности. У него были какие-то свои творческие идеи, и всё. И до сих пор, между прочим, самый крупный русский художник.
- Но Кабаков опирается на советскую реальность, как это ни парадоксально.
- Нет, это русская реальность, это интернациональная реальность. А Россия - часть мирового сообщества.
- Его искусство сатирически отражало быт и бытие советского маленького человека: "Красный вагон", "Туалет"...
- Это вы мне объясняете? Если вы сами всё знаете, зачем меня спрашивать?
- Я просто высказываю своё мнение. Кроме Кабакова, творчество кого из современных художников вы считаете наиболее перспективным?
- Таких мало. Девяностые и двухтысячные годы в этом отношении были довольно слабыми. У нас по ряду причин сами институты искусства не развиты. Русское искусство маргинализировано. Рынок сыграл с ним злую шутку.
Итак, что же нам ждать от III Московской биеннале?
80 художников из 25 стран. Изготовитель оптических обманок Маркус Рец - и рядом лондонские трюкачи братья Чепмен, глубокомысленный индус Аниш Капур и строгая сербская женщина Марина Абрамович. А на закуску - волшебный Спенсер Туник.
Читать дальше
Художественное образование находится фактически на нуле. Нет ни одной приличной художественной академии. Всё это до сих пор советское в худшем смысле слова. И структурно, и функционально. Тактика и стратегия музеев - во многом провинциальны. Нет идей создавать институции, способные встать в один ряд с международными.
Поэтому разговоры о духовности - это попытка компенсировать чувство ущербности. Мне тут коллега - арт-критик Фаина Балаховская рассказывала, как ей поручили на Венецианской биеннале посмотреть выставки стран бывшего Советского Союза.
И она их сравнила с экспозициями стран Ближнего Востока. Результат получился не в пользу бывшего СССР. Творчество экс-советских республик (Украины, республик Средней Азии и т.д.) слабенькое. Сказалось влияние советских рецидивов.
А Ирак и Иран сделали потрясающие яркие работы. Они выразили свою политическую и этнографическую реальность, но актуальными художественными средствами. А мы пока, как вы правильно заметили, занимаемся поисками мифической духовности, а не выработкой новых художественных средств. В этом проблема.
- И всё же вы можете привести примеры молодых российских художников, идущих, как вам кажется, в русле актуальных международных тенденций?
- Аня Жёлудь, которая участвовала в Венецианской биеннале. Виктор Алимпиев интересный художник.
- А из более "матёрых" вроде АЕС+Ф?
- Ранние их работы мне нравились, поздние - не очень. Я не воспринимаю эту имитацию компьютерных игр.
- На ваш взгляд как комиссара, появилось ли у Московской биеннале какое-то своё запоминающееся лицо? В чём её отличие от других подобных международных форумов?
- Меня радует уже то, что благодаря правильному выбору формата она стала заметна в ряду других крупных художественных событий (Венецианской биеннале, биеннале в Сан-Паулу и т.д.).
Были сильные кураторские высказывания. В России современное искусство стало модным благодаря Московской биеннале. У нас большая программа специальных проектов.
У нас обширная параллельная программа. Биеннале способна объединить московскую художественную общественность! Все стараются к нам примкнуть, происходит консолидация.
Появились новые площадки: "Гараж", "Красный Октябрь". Важно и то, что современное искусство стало популярным среди сильных мира сего. Цены выросли, рынок развивается. К сожалению, кризис несколько снизил интенсивность этих процессов. Но рынок отчасти был даже перегрет. Тем не менее он существует, галереи работают. Ярмарка "Арт-Москва" регулярно происходит.
Конечно, институционально не всё выстроено. Музеи с трудом корректируют свою политику. При всём уважении к деятельности Пушкинского музея, его директору Ирине Александровне Антоновой 87 лет. Не стоит забывать об этом, она человек не только иной художественной формации, но и другой политической эпохи.
С новым директором Третьяковской галереи Ириной Лебедевой связываются некоторые надежды. Она молодой энергичный искусствовед.
- В связи с финансированием государства со стороны чиновников нет попытки идеологического влияния?
- Цензуры пока нет. Мне никто никаких инструкций не давал.
- Какие критерии: количество зрителей, публикаций - вас убедят, что III Московская биеннале удалась?
- Мне трудно назвать чёткие критерии. Мнение консолидированного арт-сообщества и так будет понятно. Со своей стороны, мы всё сделаем для того, чтобы биеннале прошла успешно. Министерство культуры проявило внимание, средств выделено достаточно. Куратор Жан-Юбер Мартен - один из самых уважаемых людей в мире искусства.
- Был ведь уже прецедент, когда арт-общество раскололось в оценке победителя Кандинского-2008 - Беляева-Гинтовта. И тот же Мартен был там в жюри.
- Оно не раскололось. Это взгляд со стороны. Все всё понимают. Хотя элемент скандала всегда присутствует в современном искусстве.
Беляев-Гинтовт - средний художник, но он занял активную политическую позицию. Но само искусство от этого интересней не стало. Беляев-Гинтовт не заслуживает того ажиотажа, который вокруг него поднялся. Он сделал резкий и консервативно-патриотический жест. Неплохо сыграл на этом и получил своё.
- Получается, он попал в жилу - в смысле актуальности?
- В этом смысле - да, я согласен. Но политическая составляющая - это не всё. А с художественной там не всё благополучно.
- Ещё вопрос по поводу влияния политики на художников. Гриша Брускин утверждал, что в девяностые, вместе с утратой на Западе интереса к постсоветской России, в США упали и цены на произведения российских художников. А сейчас, когда усилилось российское государство, появились жёсткие высказывания Путина относительно партнёров по G8, всё это привлекает к нам внимание мировой общественности. И подымает цены на российское искусство.
- Политика оказывает влияние на арт-рынок, но относительное. Перестроечный бум я застал. Я был организатором пяти выставок русского искусства в США, из них четыре - в Нью-Йорке.
Такое больше не повторится, такого интереса к нам в Америке больше не будет. Политика влияет на арт-рынок волнообразно. Недавно Даша Жукова с Романом Аркадьевичем (Абрамовичем. - К.Р.) открыли арт-центр "Гараж" - к искусству возник сразу всплеск интереса. Все директора крупнейших музеев приезжали на выставку Кабакова, на коллекцию Франсуа Пино , на Гормли. Интерес к России будет всегда - слишком это большая и важная страна.
- Когда же мы будем экспортировать звёзд уровня Гормли?
- Отчасти это происходит, отчасти этого не произойдёт никогда. Россия занимает определённое место в интернациональной системе геополитики. И, соответственно, в художественном сообществе.
Она является составной частью европейской культуры, но периферийной. Только несколько явлений русского искусства получили международное признание: русский авангард, соц-арт, московский концептуализм.
Соцреализм задним числом пытались сделать большим художественным явлением - не получилось. Никому он не нужен. Передвижники - большие художники, но интернациональных, культовых фигур из них сделать невозможно. А для русской истории искусства они важны.
- То есть в ближайшее время вряд ли произойдёт возникновение таких звёзд?
- Кабаков входит в число десяти самых крупных художников послевоенной эпохи. Это совсем неплохо. Известны Комар и Меламид, Эрик Булатов.
Я понимаю пафос Жан-Юбера Мартена, но современное искусство коренится по своему кинотипу в западноевропейской культуре. А мы к ней хоть и привязаны, но находимся на некотором расстоянии. При этом Толстой и Достоевский - писатели, которых читают везде.
Русская литература важнее для мировой художественной культуры, чем русское изобразительное искусство. Не помню точно где, но ехал я однажды в одной из европейских стран, а передо мной сидели две симпатичные девушки: одна из них читала на английском "Войну и мир", а другая "Преступление и наказание". Мне было приятно.
В мире знают Пастернака, Бродского и даже Солженицына. А изобразительное искусство - где-то в стороне. Русский авангард - это был космический рывок. Повторится ли подобное? Кто его знает. Не будем забегать вперёд.
Беседовал Константин Рылёв
24 сентября 2009 года, 17.28
Иосиф Бакштейн // Коммерсантъ
http://www.chaskor.ru/p.php?id=10612
