А.А.Кокошин о политике как о целенаправленном курсе и как о эвентуально складывающейся результативной линииНазад
А.А.Кокошин о политике как о целенаправленном курсе и как о эвентуально складывающейся результативной линии
целенаправленный курс и как эвентуально складывающаяся результативная линия
Понятие "политика" употребляется прежде всего применительно к целенаправленному, отработанному (и рационально обоснованному) курсу государства, партии, политической группировки. Но оно используется и применительно к тому, что можно определить как эвентуально складывающуюся результирующую линию. В последнем случае в политологии говорят об отсутствии политики. Примером может служить поведение государственных руководителей Германии накануне Первой мировой войны, не имевших четко определенного политического курса государства в международных отношениях [61]. В результате произошел очевидный перекос в сторону военной составляющей политики на мировой арене - как за счет ставки германских лидеров на негибкий "план Шлиффена" [62] в случае возникновения политиковоенной кризисной ситуации, так и благодаря большим затратам на строительство военно-морского флота в Германии, бросившей вызов военно-морскому могуществу Британии, ее доминированию в мировом океане. Непродуманность этого вызова, порожденного немецким шовинизмом, была такого масштаба, что любой трезвый подсчет соотношения линейных сил флотов практически не позволял Германии надеяться на победу в генеральном сражении, на завоевание господства на море. В результате в Германии, ей на горе, перед Первой мировой войной военная сила (базирующаяся на милитаристской политической идеологии) из инструмента политики во многом превратилась в ее самодовлеющий компонент.
Здесь важно сделать следующее замечание. Исходя из канонической формулы К. Клаузевица о том, что война есть продолжение политики другими, а именно насильственными средствами, следует четко и однозначно определить подчиненное положение военной стратегии, всех планов мероприятий по военному строительству по отношению к политике. При этом между политикой и военной стратегией имеются как прямые, так и обратные связи. Безусловно, военная стратегия оказывала и оказывает воздействие на политику. Весь вопрос состоит в том, чтобы сила этого воздействия не нарушила иерархию взаимоотношений между политикой и военной стратегией, чтобы сохранялся примат политики по отношению к военной стратегии. Политические цели должны оставаться на первом месте, должны определять и подчинять себе основные направления соответствующих военных планов.
В условиях сегодняшнего дня потребность во всестороннем и полномасштабном учете как прямых, так и обратных связей между политикой и военной стратегией обусловлена крайней серьезностью проблемы. С этим связана и другая критически важная задача - понимание различий между обратимыми и необратимыми решениями. Это касается решений не только о применении военной силы, но и об угрозе ее применения. Политические акции, связанные с угрозой применения силы, влекут за собой повышение степени боеготовности вооруженных сил, особенно стратегических ядерных сил, проведение мероприятий по мобилизации резервистов, по мобилизации средств транспорта, промышленности и т. п. В определенный момент, как учит ряд исторических кризисных ситуаций, задействованные военно-силовые механизмы могут увлечь за собой политику за такие пределы, за которые она изначально была не намерена выходить в планах и расчетах по использованию военно-силового фактора. Автор считает особенно важным разрабатывать именно эти аспекты политологической теории принятия решений.
Ссылаясь на опыт Германии, можно сказать, что обратная связь между немецкой политикой и военной стратегией перед Первой мировой войной превысила определенный критический порог.
Впрочем "отсутствие политики" накануне Первой мировой войны характеризует помимо Германии поведение и ряда других важных участников мирополитического процесса. Это во многом и определило, по словам отечественного автора О. Касимова, "необратимый, лавинообразный процесс" сползания к войне в условиях международного кризиса [63].
Данный процесс ярко отображен в блестящей работе американского публициста Барбары Такман "Августовские пушки", увидевшей свет непосредственно перед Карибским кризисом октября 1962 года, когда СССР и США вплотную подошли к возможности начала третьей мировой войны с применением ядерного оружия. Эту книгу до начала кризиса прочитал и рекомендовал прочитать своим сотрудникам Президент США Дж.Ф. Кеннеди, на которого она произвела сильнейшее впечатление. А задолго до событий осени 1962 года Кеннеди, будучи студентом Гарвардского университета, слушал лекции о причинах Первой мировой войны и хорошо их усвоил. Все это серьезно повлияло на его в целом осмотрительное поведение в ходе Карибского кризиса [64], когда судьба мира оказалась в руках всего нескольких людей, и прежде всего Дж. Ф. Кеннеди и советского лидера Н. С.Хрущева. Кеннеди и тогда, и позднее считал, что уроки 1914 года практически целиком пригодны для любого исторического периода и любого государства [65].
В современныхусловиях, зная благодаря развитию исторических исследований, исторической науки гораздо больше о причинах и механизмах возникновения Первой мировой войны, это мнение Дж. Ф. Кеннеди можно считать вполне оправданным.
глава "Политика как целенаправленный курс и как эвентуально складывающаяся результативная линия" в книге: А.А.Кокошин. Политика как общественный феномен. М.: Кн. дом "ЛИБРКОМ", 2010, с. 44-47
