Дмитрий Золотухин: <Сомножители-творчества...>Назад
Дмитрий Золотухин: <Сомножители-творчества...>
Успех?!.. Признание зрителей...
Как приходят они к представителям самой, пожалуй, популярной и вместе с тем очень трудоемкой профессии киноактера?
С этих вопросов началась наша беседа с Дмитрием Золотухиным, творческая биография которого хотя и коротка по времени, но дает широкие возможности для размышлений об этих вечных и по-прежнему актуальных проблемах.
Его первое прикосновение к актерской профессии произошло еще в детские годы.
- По-другому не могло и быть, - рассказывает Дмитрий Золотухин. - Я рос в актерской семье, связанной с Московским Художественным театром, и, естественно, все мое детство, отрочество были связаны с МХАТ. Может показаться, что именно это определило выбор будущей профессии. Но на самом деле я для себя решил ни в коей мере не идти по стопам родителей: ведь я видел не только внешнюю сторону, но и всю изнанку этой тяжелейшей профессии, которая благоволит далеко не каждому и требует сочетания таланта, возможности работать и удачи. Это три главных сомножителя. И отсутствие любого из них, в конечном счете, определяет неполное творческое раскрытие личности. А это даже не драма. Это трагедия многих замечательных актеров...
- С этой точки зрения вам повезло с первой же кинематографической ролью. Сыграть Петра I. Работать с таким замечательным режиссером, как Сергей Герасимов. Думаю, ни у кого не будет сомнений в том, что это была для вас настоящая удача. А что предшествовало этой работе? Было ли приглашение Герасимова для вас неожиданностью? И как вы стали актером, если решили ни в коей мере не идти по стопам родителей?
- Я действительно не хотел быть актером. Собирался поступать в Институт Азии и Африки, когда отец однажды, придя домой, сказал, что профессор Манюков, набирающий курс в Школе-студии МХАТ, мог бы меня послушать. Я категорически отказался. А через несколько дней, все же пришел к нему сдавать экзамены. Сдал их. И стал студентом.
О кино даже и не помышлял. Нам было просто запрещено сниматься не только в главных, но в эпизодических ролях. Шла учеба. Напряженная репетиционная работа в курсовых спектаклях. Это поглощало все время. Тех ролей было очень много. Ролей разных, хотя такой, как Петр, не было. Особенно остались дороги Оленин в <Казаках> Л. Толстого, Тригорин в чеховской <Чайке>, Стива Облонский в <Анне Карениной>, молодой Гайдар в композиции о писателе...
Потом было зачисление в труппу МХАТ. Работа на сцене этого ведущего театра страны. Как и другие актеры молодого поколения, я каждый вечер выходил на сцену. Играл практически во всех спектаклях, начиная от детских <Три толстяка> и <Синяя птица>... В новой редакции <Сталеваров> Г. Бокарева был Виктором Лагутиным, а в постановке <Так победим!> М. Шатрова - командиром дивизии.
Так что о Петре даже не думал. Просто даже близкого ничего не было ни в Школе-студии, ни в театре. И когда мне ее предложили, даже взял творческий отпуск. Так хотелось сыграть. А совместить с чем-либо другим просто было невозможно. Немыслимо...
Испытывал ли страх перед ролью? Давление старого, но прекрасного фильма Владимира Петрова, где Петра играл такой замечательный актер, как Николай Симонов? Пожалуй, нет. Не было ни страха, ни морального давления той работы. Было лишь страстное желание сыграть эту роль. Показать всю сложность и противоречивость этой удивительной фигуры русской истории. И здесь, конечно, не могу не сказать добрых слов о Сергее Аполлинариевиче Герасимове. О нем написано и сказано очень много. И критиками, и кинематографистами, и его учениками.
Убежден, что все-таки сказано далеко не все. Для меня Герасимов - не боюсь повториться - это энциклопедичность, глубочайшая эрудиция, интеллигентность. С ним безумно интересно было работать. Трудно сказать, какой бы получилась роль Петра I в дилогии <Юность Петра> и <В начале славных дел>, если бы у истоков этой картины не стоял выдающийся режиссер советского кино Сергей Аполлинариевич Герасимов... И если вернуться к вопросу о сомножителях творчества, то мне действительно повезло. Сыграть такую роль в кино! Дебютировать в такой работе! Это подлинная удача для актера...
- А талант?..
- О таланте судить не мне, а критикам. А что касается третьего компонента - работы, то и в этом фильме и на сцене до этого она была насыщенной, напряженной и, главное, увлекательной...
- Насколько я знаю, участие в фильмах <Юность Петра> и <В начале славных дел> определило и вашу дальнейшую творческую судьбу. Я не говорю о фильмах <Россия молодая>, где вы вновь сыграли Петра I, и <Василий Буслаев>, в центре которого былинный образ русской истории, позволивший вам раскрыть новые грани своего актерского мастерства. Речь идет о дальнейшей работе с Герасимовым: на смену театру после этого прочно пришло кино, а профессию актера вы решили совместить с режиссурой?
- Все здесь гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. По профессии я прежде всего актер. Причем актер театральный, которому кинематограф дал найти себя. Дал возможность раскрыться. Конечно, мой приход во ВГИК, в режиссерскую мастерскую Герасимова и Макаровой, не мог бы произойти без нашей встречи в фильме о Петре I. Но я не хотел бы, чтобы у вас и читателей создалось впечатление, будто бы я изменил театру.
Я закончил Школу-студию МХАТ. Как молодой специалист отработал на сцене театра, куда был распределен, три года. И только после этого поступил во ВГИК. Это была не измена театру, а скорее, новый качественный этап в моей (повторяю, моей) творческой биографии. Ведь работая в театре, будучи постоянно загруженным, ты не имеешь возможности остановиться, переждать, осмыслить то, что уже сделано, и определить для себя перспективу даже на самое ближайшее будущее.
Вернувшись на студенческую скамью уже творческим человеком, имея опыт работы и в театре и в кино, я получил как раз такую возможность в общении с педагогами вгиковской школы пополнить свой багаж, углубить знания, приобрести нечто новое...
- Значит, режиссура?..
- Возможно... В 1987 году я завершил обучение во ВГИКе. Моей дипломной работой стал фильм <Христиане> по рассказу Л. Андреева. Он стал точкой отсчета в новой профессии. О чем будет первый фильм? Об этом говорить пока преждевременно. Я актер Центральной студии детских и юношеских фильмов имени М. Горького. А сценарий, съемочная группа, студия, актеры - все это вопросы хотя и недалекого, но будущего...
- Тогда вернемся к последней вашей актерской работе. Фильм <Очи черные>. Режиссер Никита Михалков. Обычно он снимает одних и тех же актеров. Режиссер другого, нежели Герасимов, поколения, иного творческого кредо. Не было ли у вас проблем, противоречий, затруднений? Ведь вы попали, как я понимаю, в новые для себя условия?
- Работа с Михалковым действительно была для меня неожиданностью. Что касается своих актеров, думаю, это неизбежно. Ведь и Герасимов снимал преимущественно своих учеников. Практика показывает, что удача фильма во многом зависит от того, насколько съемочный коллектив действительно является коллективом единомышленников. И хотя я попал случайно и к Герасимову и к Михалкову, я считаю, что между ними много общего. Главное - интересно работать. Оба они, хотя, может быть, их неправомерно сравнивать напрямую, уникальны по отношению к актеру. Бережны. Чутки. Прекрасно понимая природу творчества, они доверяют актеру и тем самым дают им возможность максимально раскрыть себя.
Перед съемками фильма <Очи черные>, перед выездом на натуру мы репетировали каждый день. И Мастроянни, работавший вместе с нами, репетировал каждый день, чему был немало удивлен, отметив, что это напомнило ему время работы с Лукино Висконти. Другие режиссеры уделяют этому, к сожалению, не так много внимания...
Для меня же это было полезно еще и потому, что я еще раз понял - и это очевидно любому актеру, - репетиционный период дает как минимум шестьдесят процентов готовности к съемке. Жаль, что чаще бывает так: актера или актрису встречают на вокзале, в лучшем случае дают в руки текст здесь же, а может быть - и скорее всего, - прямо на площадке, показывают партнера и начинается съемка. Только в это время режиссер начинает думать о смысле сцены или эпизода. Начинает сомневаться. И вслед за ним сомневается актер. И в результате общая неудовлетворенность, которая, естественно, не украшает конечный вариант фильма. У всех. И у зрителя...
- И последний вопрос: считаете ли вы удачной свою творческую судьбу?
- Естественно. Мне везло на роли. На режиссеров. На фильмы. На встречи. Но в целом... Рано подводить черту. Это были лишь несколько минут профессии, для полного освоения которой требуются годы. Так что время покажет. И если и впредь мне будет сопутствовать удача, как это было с работой у Герасимова и Михалкова, если будет постоянная загруженность работой, как это было на сцене МХАТ, если мне удастся показать то, чего еще не видел зритель, если удастся передать хотя бы часть того, что я получил во ВГИКе и Школе-студии МХАТ, то ко всем этим вопросам мы еще вернемся... Короче говоря, если...
