Второго ноября в Большом Драматическом театре имени Г.А. Товстоногова уже в шестнадцатый раз прошла церемония вручения высшей театральной премии Санкт-Петербурга - "Золотой софит".
Большинство наград досталось представителям Александринского театра. За лучшую мужскую роль премии был удостоен наш товарищ, руководитель Школы русской драмы имени Игоря Горбачёва Семён СЫТНИК, сыгравший профессора Серебрякова в спектакле "Дядя Ваня" по пьесе А.П. Чехова. Своим настроением после получения престижнейшей награды, а также актёрским видением петербургской и российской культуры в целом заслуженный артист России Семён Семёнович Сытник сегодня делится с читателями "Питерской правды".
- Семён Семёнович, присуждение премий "Золотой софит" в этом году оказалось неожиданным не только для критиков и любителей театра, но во многом даже для самих актёров. Какими были Ваши первые эмоции, когда Вы узнали, что Вы - лауреат?
- Признаюсь, я бы слукавил, если бы сказал, что не хотел получить награду. Эта награда, конечно же, признание успеха роли и работы актёра нашим городским театральным сообществом. Она очень значима, так как я никогда подобной награды не получал. Честно признаюсь, не ожидал. Нервничал до самого последнего момента. Даже тогда, когда выходил на сцену получать эту премию.
- Расскажите, пожалуйста, как вы работали над ролью профессора Серебрякова в спектакле "Дядя Ваня"?
- Режиссёр Андрей Шерман предложил для этой роли очень интересное и современное решение - лично для меня неожиданное, но абсолютно чеховское. Человек, которого изображает профессор Серебряков, живёт совершенно иначе, нежели его современники. Если угодно, - то подобно железнодорожным рельсам: линии их вроде бы параллельны, но никогда не сходятся. Чтобы увидеть таких людей сегодня, не надо далеко ходить. Достаточно включить телевизор и увидеть, чем живёт "шоу-бизнес", которому нет никакого дела до того, что большинство его аудитории пребывает за чертой бедности. Все они, говоря образно, в белом. Недаром и мой персонаж одет именно так, хотя вокруг грязь, пьянство, бездорожье... горе. Но ему всё равно - его интересует только он сам. Как это современно!..
- Бытует мнение, что театр ныне вытесняется кинематографом. Что об этом думаете Вы?
- Ни современное кино, ни сегодняшний театр не показывают нашу жизнь такой, какая она есть. Подавляющее большинство нынешних персонажей - это не люди труда. Нечасто видим мы на сцене и на экране врачей, учителей, рабочих, тружеников села. "Герои нашего времени" (простите, Михаил Юрьевич) - офисный планктон, непонятно чем занятый, - а также всяческая "братва" и "менты", что гоняются друг за другом. Драматургия современных пьес и сценарная основа фильмов, как мне кажется, придумывается от уныния праздного, но не черпается из реальной жизни. Поэтому у думающего зрителя эти "герои" вызывают в лучшем случае удивление и недоумение.
Кто они? Откуда? С какой планеты?
- Что Вы думаете о современной массовой культуре? Полагаете ли Вы, что подлинное искусство в наше время пришло в упадок?
- В современных песнях, как я думаю, нет трёх главных составляющих. Первое: в них нет мелодии как таковой - нет "души музыки", как говорил Михаил Иванович Глинка. Поэтому они не запоминаются, а длинной чередой пролетают мимо. Второе: в этих песнях нет текста, нет стихов. А то, что произносится вместо них, не несёт в себе никакой мысли, близкой простому человеку. Они пусты. И, наконец, третье: исполнители по большей части безголосы, да что там - попросту бездарны. Поэтому слушать их - значит зря терять время. Но это всё навязывается с потрясающим упорством! Как быть? Мой совет - просто выключить приёмник, телевизор... и почаще общаться с книгой, с природой.
- Какова Ваша оценка сегодняшнего состояния питерской сцены? Как Вы относитесь к модной режиссёрской тенденции "осовременивать" классику в своих постановках?
- "Осовременивание" пьес имеет место. Ведь нет же современного репертуара, который отражал бы нашу действительность. А ведь в ней предостаточно сюжетов куда сложнее и трагичнее, чем у Шекспира, Островского и даже Достоевского. Вот и обращаются режиссёры к классике, всячески искажая, купируя, "осовременивая" её - вплоть до переписки текста автора. Хорошо, когда у классика есть наследники, имеющие авторские права. Иногда бывает так, что сравнивая спектакль с оригиналом, они могут (а такое случается) не позволить коверкать замысел драматурга или писателя. А если таких наследников нет, то, как говорится, "давай, гуляй малина" под прикрытием формулировки "по мотивам".
Георгий Александрович Товстоногов ставил своих знаменитых "Мещан", не перекраивая текст, не наряжая героев в современные одежды. Но сколько живых откликов, ассоциаций вызывал у современников и этот спектакль, и другие товстоноговские работы - "Идиот", "Три сестры"! В Ленинграде существовал авторитетнейший худсовет из выдающихся деятелей культуры. Просматривая спектакль, они нередко делали замечания, а иногда и не допускали к показу ту или иную постановку - и отнюдь не по цензурным, но по художественным
соображениям.
Скольких спектаклей лишилась бы, к счастью, наша сцена, будь в городе и сегодня тот самый худсовет. А так ведь диву даёшься: и мат, и похабщина, а в целом - вопиющий непрофессионализм.
- Какие из популярных современных актёров театра и кино Вам симпатичны, а какие - нет, и почему?
- Мне симпатичны те люди, которых воспитал Олег Табаков. Это, к примеру, Владимир Машков, Сергей Безруков, Евгений Миронов. Каждый из учеников Олега Павловича - яркая индивидуальность. Это люди, прославленные кинематографом, и при этом безраздельно преданные театру.
В этом - великая заслуга их учителя! Откровенно отрицательных эмоций ни к одному известному актёру я не испытываю.
- Вы недавно стали руководителем Школы русской драмы. Вашими предшественниками были великий Игорь Горбачёв и замечательная актриса и педагог Татьяна Кулиш. Как Вы видите развитие Школы? Что сохранится, а что будет по-новому?
- Я намерен сохранить те традиции русского психологического театра, которому учили нас такие великие мастера, как Владимир Давыдов, Юрий Юрьев, Леонид Вивьен, мой учитель Василий Васильевич Меркурьев и возродивший школу в наше время Игорь Олегович Горбачёв. Я надеюсь,
что смогу их доброе дело.
- Сегодняшние студенты сильно отличаются от Ваших однокурсников?
- Многие только начинают свой путь в Школе русской драмы. Но мне кажется, что, например, Андрей Кузнецов (Молодёжный театр на Фонтанке), Андрей Шимко и Владимир Колганов (Александринский театр), другие молодые актёры сохранят верность тем заветам, которым их учили в нашей Школе, - хотя это и не очень просто.
- Ваши коллеги в театре - наряду с мэтрами - многочисленные молодые артисты, представители разных театральных школ. Легко ли с ними находить общий язык?
- Мне легко работать с актёрами любой школы. Во-первых, потому, что мне уже немало лет, и меня трудно переделать. Я встречаюсь на сцене с представителями разных школ, и среди них есть очень одарённые люди.
- Не так давно петербургская публика имела удовольствие видеть и слушать Вас на поэтических чтениях в музее-салоне им. Карла Буллы на Невском проспекте. А каково Ваше впечатление от этой аудитории?
- Отслужив в театре 42 года, я и не предполагал, что в Петербурге проходят столь замечательные поэтические встречи. Я был очарован самой атмосферой салона. Звучали романсы на стихи Пушкина, Гейне... Мне показалось, что я попал в какое-то другое время - очень богатое хорошей литературой, музыкой, настоящим человеческим общением. Создалось впечатление, что это круг людей, которые уединились где-то далеко-далеко, где нет ругани, грохота, пошлости, - зато есть прекрасное, доброе и чистое.
- Как Вы относитесь к модному ныне соединению актёрской профессии с режиссёрским ремеслом?
- Я категорически против. Либо одно, либо другое. Актёру, может быть, и полезно заниматься педагогикой. Но это не обязательно делать в театральном институте. Имеет смысл создавать, скажем, детские студии. Полезно заниматься спортом, - да чем угодно в рамках здравого смысла. Но уверен однозначно: либо быть актёром, либо режиссёром.
- Как Вы думаете, когда хороший актёр становится лучшим?
- Старики в своё время говорили, что сложившийся актёр может быть только в гробу (когда руки сложит).
Лучший - тот актёр, который каждый раз мучим сомнениями, как сыграть следующую роль. Снова и снова он ищет способ и средства, чтобы исполнить роль в согласии со своим видением. И так до самого конца пути - и творческого, и жизненного. Только в этом случае актёр всегда будет современным, нужным и востребованным.
Беседовала Виктория СМИРНОВА
http://www.cprfspb.ru/5682.html
Док. 646962
Опублик.: 14.02.12
Число обращений: 0
Сытник Семен Семенович
|
