В семьдесят восьмом, в финальном матче с Голландией, за нас еще не играл Марадона, но зато за нас играла Пресвятая Мадонна, и нашим богом был Луис Менотти, а я забил два самых главных гола.
Марио Кемпес
Проснулся он довольно поздно, в окно мощно светило яркое летнее солнце, озаряя иконотеку. Выкрутасов стал разглядывать всех Дининых святых и богородиц. Все иконы были недорогие, разве что пять иди шесть старых, да и то, вероятно, конца прошлого века, не старее. Трудно было даже представить, как в такой комнате можно создать семью, ячейку общества, как тут можно исполнять супружеский долг. И Дмитрий Емельянович вновь заскучал.
Одевшись и умывшись, он постучал в другую комнату и узнал у Дининой мамы, что Дина отправилась на работу.
- А где она работает?
- На Ткацкой, конечно, где ж еще!
- Придет часов в шесть-семь?
- Едва ли. Скорее всего обратно в своей ЦСКА до позднего вечера проторчит.
- В ЦСКА? - удивился Выкрутасов. - Она спортом занимается?
- Шут их там знает, чем они занимаются, - проворчала пожилая женщина. - Совсем себя довела до точки. Не ест ничего.
- А какой вид спорта? Случайно не женский футбол? - окрыленный известием про ЦСКА, спросил Выкрутасов, но снова получил туманный ответ:
- Сказала бы я, какой там вид спорта, да лучше уж умолчу.
- А вы-то сами не голодная?
- Конечно голодная! Она и меня заставляет по средам и пятницам с голоду подыхать.
- Это уж она зря. Я сейчас мигом.
Выкрутасов сходил в магазин, накупил продуктов, принес их и стал раскармливать Динину маму, Ирину Викторовну. Он принял правильное решение для начала подвести свой ледокол с этого боку. База для будущего успеха была обустроена - Ирина Викторовна резко подобрела к московскому гостю, все расспрашивала о его похождениях, а он с большою охотою рассказывал.
После полудня он отправился по жаре в администрацию камышинского "Текстильщика" со своим манифестом, и день пошел псу под хвост. Там он долго не мог встретиться с кем-нибудь, кому можно было бы доверить, его перебрасывали от одного к другому, и никого он не мог припомнить из тех, с кем встречался в тот свой давний приезд. Наконец его выслушали как следует и попросили оставить манифест до понедельника. Потом он очень долго добивался, чтобы сняли ксерокопию, искал по всему городу, где есть ксерокс... Короче говоря, на улицу Егорова Дмитрий Емельянович возвратился ближе к закату.
Дверь ему открыла Дина. Весь день он думал о ней, о таинственном ЦСКА, в который она ходит, по уверению Ирины Викторовны. Что это за ЦСКА в Камышине? И вообще...
- Здравствуй, - сказала Дина. - Где ты пропадал столько времени? Я уже давно тебя дожидаюсь, с восьми.
- Мне Ирина Викторовна сказала, что ты опять допоздна будешь в ЦСКА. Дин, а что за ЦСКА может быть в Камышине?
- Филиал, - ответила она.
- А, понятно. А по какому виду спорта? Случайно не женский футбол?
- Нет, - улыбнулась льдинка, вроде бы даже слегка оттаивая. - Пойдем, посидим, поговорим.
Они разместились в иконной комнате. Он сел на кровать, она на стул, некоторое время внимательно молчали, глядя друг на друга. Потом она вновь спросила:
- Так где же ты был все это время?
- Сегодня?
- Нет, вообще, все эти годы.
- Я блуждал... Я - как блудный сын... Точнее, я - твой блудный жених. И вот свершилось возвращение.
Все-таки двенадцать лет работы политинформатором и два года в деминформаторах сделали свое дело - язык у Выкрутасова был хорошо подвешен, и за словом Дмитрий Емельянович в карман не лез. Умел, как говорится, быстро налаживать контакт с аудиторией, знал, на какие точки давить.
- Понятно, - вздохнула, еще слегка оттаяв, льдинка. - А сегодня? Я думала, ты будешь дожидаться меня. Может быть, даже встретишь после работы...
- Сейчас ты все поймешь, Диночка. - Он встал, прошелся по комнате и произнес грозно: - Ты знаешь, кто я такой? Не исключено, что я - русский мессия.
Эффект, произведенный его откровением, оказался несколько противоположным ожидаемому - Выкрутасов увидел, как Дина вмиг оледенела, превратилась в айсберг.
- В определенном смысле мессия, - поспешил он ограничить себя, - футбольный. Вот, прочти, пожалуйста, это.
Он дал ей читать манифест тычизма. Она прочитала один раз, посидела минут пять с закрытыми глазами, потом перечитала текст заново и произнесла:
- Ты - видьядхар.
- Видео - кто? - не понял Выкрутасов.
- Видьядхар. Носитель мудрости.
Такой перевод мудреного слова Выкрутасову вполне пришелся по душе.
- Это по-каковски? - спросил он.
- Неважно, - сказала Дина. - Я чувствую, что этот текст заряжен колоссальной праной. Жизненной энергией. Он - как ураган, заключенный в прочном сосуде, готовый вырваться и сметать все на своем пути.
- Сегодня я отнес этот текст в "Текстильщик". Если у них мозги и сердца не покрылись плесенью, отсюда, из маленького Камышина, начнется возрождение русского футбола, а вместе с ним и всей России.
- Этого мало, - сказала Дина. - Ты должен вступить в ЦСХА.
- В ЦСКА? - вскинул брови Дмитрий Емельянович.
- Да нет же, не в ЦСКА, а в ЦСХА, - поморщилась она.
- А что это?
- Церковь Свами Христа Абсолюта.
- С нами?
- Нет, Свами, это одно слово, означающее высочайшую святость. Наша церковь основана на христианстве, но включает в себя все самое лучшее, что есть в других религиях.
"Час от часу не легче, сектантка!" - Лоб Дмитрия Емельяновича покрылся испариной.
- И давно ты?.. - спросил он робко.
- Вступила в ЦСХА? Очень давно. Сто семьдесят лет тому назад. Правда, в своей нынешней, седьмой и последней, жизни я лишь недавно это осознала, в позапрошлом году.
- Ты сказала: "в седьмой и последней"?..
- Человеку отпущено семь жизней. Я сейчас живу свой последний жизненный срок. И должна совершить в нем самое главное деяние. Я чувствую, что ты не случайно прибыл. Ты поможешь мне стать матерью. Я хочу стать матерью аватара. Я чувствую в себе силы стать матерью аватара. Я до сих пор девственна. Я ждала тебя. Ты - видьядхар. Знаешь, как меня зовут в ЦСХА?
- Как? - спросил Выкрутасов, чувствуя, как капля пота медленно потекла по позвоночнику.
- Меня зовут Динамисса, - торжественно объявила бедная льдинка, которой явно кто-то очень здорово заморочил голову. - По-гречески это означает "владеющая огромной силой". Во мне сила и мощь. В тебе - мудрость. Только при таком сочетании мы сможем родить аватара.
- А аватар - это кто? - покраснев, спросил московский гость.
- Аватар - высшее существо. Сын Свами Христа Абсолюта. Он может оказаться и дочерью, это не столь существенно. Даже скорее всего, что на сей раз аватар явится в женском обличье. Ну что, Видьядхар, готов ли ты взять в жены Динамиссу?
- Готов, - вымолвил Дмитрий Емельянович так, будто произносил - "да" в ЗАГСе. А в голове у него при этом, все же, пронеслась ироничная мыслишка: "Если только Динамисса не окажется динамисткой!"
Он подошел к ней и, не зная, как поступить, возложил ладони ей на голову. Она блаженно прикрыла глаза.
- Какие у тебя руки... - прошептала ласково. - Именно такие и должны быть у Видьядхара.
Он повел ладони вниз, по ушам и шее, затем наклонился и хотел было поцеловать Дину в губы, но она вмиг распахнула глаза и отпрянула:
- Никаких прикасаний! Прикасаниями мы губим все! Ты проделал такой долгий путь ко мне. Теперь ты должен проделать путь к последнему знанию о непогрешимом соитии.
"Нет, точно - динамо!.." - снова затосковал Выкрутасов. А ему уж начинало казаться, что она так оригинально соблазняет его. Он обиженно отошел к окну.
- Ты расстроился? - снова ласково произнесла Динамисса.
- Я всего лишь хотел поцеловать тебя, это так естественно, - пожал плечами Видьядхар Выкрутасов.
- Не огорчайся. Ты еще не знаешь, какое великое блаженство ждет тебя впереди. Но ты должен набраться терпения, мой долгожданный Видьядхар. Ты нетерпелив, и это немудрено, ибо ты живешь пока еще только вторую свою жизнь. Удивительно другое, что уже во втором воплощении ты обрел столько знания. Попробуй поцеловать меня на расстоянии. Вот смотри, сейчас я поцелую тебя, и ты почувствуешь на губах мой поцелуй.
Она умолкла, внимательно глядя ему в лицо. Потом спросила:
- Почувствовал?
- Почувствовал, - соврал он.
- Теперь ты понимаешь, о чем я?
- Понимаю.
- Наверное, на сегодня хватит. Я сегодня изнуряла себя постом. Сегодня постная пятница наложилась на Петровский пост, а в такие дни мы, прихожане ЦСХА, не вкушаем пищи вообще. Мне надо отдохнуть. Спокойной ночи, Видьядхар.
- Извини за один вопрос. Телевизор никак нельзя посмотреть? - спросил все же Дмитрий Емельянович. - Я вчера пробовал его включить, но он не работает, а сегодня первые четвертьфиналы.
- Он работает, - сказала Динамисса. - Но не в обыденном понимании. Вот гляди, я сажусь напротив него и смотрю. И вижу на экране все, что захочу увидеть.
- И можешь увидеть любой город Франции?
- Если очень захочу. Или если ты очень захочешь.
- В таком случае... - Выкрутасов отыскал свою книжечку с расписанием чемпионата мира. - В таком случае постарайся увидеть город Нант, футбольный стадион. Что там? Кто играет?
Она некоторое время молчала, потом пожала плечами:
- Кто-то играет.
- Футболки и трусы какого цвета? - нетерпеливо спросил Дмитрий Емельянович.
- Красные... белые... - через некоторое время пробормотала Динамисса.
- У одних красные и белые, а у других?
Вновь она долго молчала. Наконец вымолвила:
- У одних красные майки и белые трусы, у других, наоборот, - белые майки и красные трусы. Прости, я очень устала, хочу пойти отдохнуть. Не сердись на меня, ладно?
Когда она ушла, он стал расхаживать взад-вперед по комнате. Мысли у него путались. Уехать прямо сейчас? Или все же дождаться понедельника, ответа из "Текстильщика"? А может, она и впрямь лишь играет с ним, мстит за столь долгое его отсутствие? И может быть, сегодня она придет к нему ночью? Красно-белые и бело-красные... Кто же это с кем играет? Допустим, с одной стороны датчане, а с другой? Хорватия? Норвегия? Чили?.. Да нет, она ему морочила башку, а он теперь мучается! Ужасно, что огромный чемпионат мира протекает мимо! Проклятый Гориллыч! А тут еще и ЦСХА! Нет, надо бежать, а то еще принесут в жертву своему Свами-Абсолюту! А что, нет? Запросто! Динамистка! А может все-таки не динамистка?
Так он ходил по комнате, сплошь увешанной иконами, а в далеком городе Нанте вне его созерцания проходил второй четвертьфинальный матч. Хоть волком вой, хоть снова запей! Вот тебе и трезвость, вот тебе и чистота, вот тебе и тишина камышинская, получите, Дмитрий Емельянович!
Кое-как успокоившись, он лег спать. Хотелось есть, но идти на кухню он стеснялся. Это было мучительно. Полночи бедный Выкрутасов крутился в девичьей кроватке Динамиссы - душно, голодно, мысли распирают... Временами он чутко прислушивался, не идет ли она к нему, но она все не шла и не шла, и он горестно шептал: "Динамит, дрянь такая, динамит!" И заснул, бедняга, уже когда стало светать.
http://sp.voskres.ru/prose/segen1.htm
viperson.ru
Док. 648627
Перв. публик.: 27.03.00
Последн. ред.: 27.03.12
Число обращений: 0
Александр Сегень. Русский ураган
|
