Тихомиров А.В. Тупики медицинского сообщества в России //Главный врач: хозяйство и право. - 2009. - N 1. - С.25-31.Назад
Тихомиров А.В. Тупики медицинского сообщества в России //Главный врач: хозяйство и право. - 2009. - N 1. - С.25-31.
Исторически медицинское сообщество в России претерпело значимые изменения. Отчасти это происходило в контексте мировых процессов, отчасти - благодаря советской организации здравоохранения.
В мировой практике медицинское сообщество во всех капиталистических странах складывалось, прежде всего, как объединение индивидуальных профессиональных интересов. Повсеместно это - сообщество равных. Сообщество не только и не столько в защиту профессиональных интересов, сколько для развития этих интересов и поддержания реноме профессии перед обществом. Каждого профессионала за рубежом страшит disbar, т.е. возможность быть отринутым профессиональным сообществом.
Известен реальный случай, когда наш соотечественник, бывший главврач одного из московских роддомов, эмигрировал в 70-е годы, сдал экзамен на MD, стал работать по профессии и в разговоре с пациентом - в лучших советских традициях - допустил кивок в сторону коллег. Изгнанный из профессионального сообщества этой страны, он не мог после этого работать по специальности ни в одной другой, поскольку его не принимали в соответствующее профессиональное сообщество, в связи с чем вынужден был возвратиться обратно.
Кроме того, за рубежом профессиональные сообщества выполняют роль медиатора не только перед обществом, но и перед государством. Так, они существуют повсеместно наряду с министерствами здравоохранения, ведут диалог с властью, находятся в тесном контакте и принимают участие в осуществлении государством публичных функций, например, в лицензировании.
Наконец, профессиональные сообщества за рубежом обладают собственным весом, высокой репутацией, что позволяет им и оценивать степень профессионализма коллег (ср. отечественные профессиональные квалификационные категории), и присваивать им соответствующие корпоративные звания (ср. отечественные звания заслуженных врачей и т.д.).
В России медицинское сообщество складывалось также как единство равных. Так становилась земская медицина. Так формировались научные общества врачей. Профессионалы были самостоятельны в своей деятельности, единожды приобретя соответствующее положение - достаточно вспомнить булгаковский образ профессора Преображенского. Но благодаря организации отрасли по модели Семашко, опыту войн и тоталитарному устройству советского государства современное отечественное здравоохранение сформировалась по армейскому образцу, по иерархии субординации. Стали маршалами ведомственные чиновники, генералами - профессора, в старшие офицеры выбились главврачи, медсестры - в старшины и прапорщики, а рядовыми остались санитарки.
Медицинское ведомство - министерство здравоохранения - стало структурой объединения медицинского сообщества: практически все медицинские работники оказались так или иначе в сфере действия медицинского ведомства. Определяющим стал факт работы по приобретенной в медицинском вузе специальности. Если за рубежом повсеместно обладатели медицинской профессии работают в разных публичных ведомствах и разных отраслях, а объединяют их негосударственные (немуниципальные) структуры медицинского сообщества, то отечественное здравоохранение вобрало как публичный институт ведомственного медицинского чиновничества, так и профессионально-общественный институт медицинских практиков.
Помимо этого, за рубежом институт врачей обособлен от института стоматологов, института nurses (медсестер), а санитарки в отечественном виде представляют собой уважаемый институт сиделок, специалистов по выхаживанию и реабилитации. Фармацевты также не числятся медицинскими работниками, как и специалисты по санитарии и гигиене (это не профессия, а должность, по преимуществу в муниципалитетах и ведомствах).
В постсоветском здравоохранении возник новый феномен - компиляция зарубежного опыта. Так возник институт лицензирования медицинской деятельности, институт медицинского страхования, институт общей врачебной практики, институт стандартов, сейчас муссируется вопрос о фондодержании по британскому образцу. С этим, однако, не произошло осмысление применимости иностранных институтов на отечественной почве. Зато заложенный в этих иностранных институтах заряд разрушения национальных традиций в медицине уже начал действовать. Так, то, что стандартизация сводит медицинскую деятельность с уровня искусства возможного на уровень ремесла унифицированных поделок, остается незамечаемым. То, что медицинское страхование лишено страхового содержания, игнорируется. То, что становлению института общей врачебной практики препятствует существование института бюджетных учреждений здравоохранения, не видится. То, что лицензирование медицинской деятельности и надзор в здравоохранении в существующем отечественном варианте тормозит, а не стимулирует, замалчивается.
Прогрессивно ухудшающееся состояние отечественного здравоохранения обществом относится равно к отраслевому ведомству и медицинскому сообществу. Более того, пороки первого общество проецирует на второе. Одинаково сомнительно выглядят на товарах медицинского назначения (зубной пасте, лекарственных средствах и т.д.) надписи "рекомендовано" тем или иным клиническим обществом или отраслевым ведомством в целом.
На этом фоне российское медицинское сообщество, представленное фактически клиническими обществами как институтами главных специалистов отраслевого ведомства, конечно, не является единством равных, не опосредует связь профессионального образования с государством и обществом, не обладает собственным весом и самостоятельной репутацией.
Появление централизующей отечественное медицинское сообщество структуры в таких условиях могло значимо изменить ситуацию. В подобной структуре возникла явная потребность. В 1993 году появилась Российская медицинская ассоциация (РМА), в 1996 - Российское медицинское общество (РМО) .
Основной уставной целью деятельности РМА (здесь и далее используются материалы сайта www.rmass.ru) провозглашено содействие в решении насущных задач в сфере здравоохранения, медицинской науки и образования, производства и освоения медицинской техники, фарминдустрии, экологии, в формировании нравственных принципов в жизни общества, внедрении новейших достижений отечественной и зарубежной медицины, создании условий для реализации национальных российских благотворительной и гуманитарной деятельности.
Основным направлением деятельности РМО (здесь и далее используются материалы сайта www.rusmed.ru) является корпоративное управление медицинской деятельностью, включающее организацию и контроль профессиональной подготовки медицинских специалистов, решение общих и частных вопросов медицинской этики, защиту прав врачей и пациентов, формирование медицинских стандартов, контроль качества медицинской помощи и т.д.
РМА имеет развитую региональную инфраструктуру, которая состоит из региональных отделений, представительств и коллективных членов.
Постоянно действующим органом управления РМО является Совет РМО, членами которого являются 24 врача избираемые съездом РМО (по 3 врача от каждого федерального округа). Единоличным исполнительным органом РМО является Генеральный Секретарь РМО. Представительным органом (?) РМО является Президент РМО. В РМО сформирована постоянно действующая дирекция РМО, работу которой возглавляет Директор Съезда РМО. Судя по членству, РМО - это элитарный клуб главных специалистов со случайными вкраплениями более молодой смены.
РМА является действительным членом Европейского форума медицинских ассоциаций и ВОЗ.
РМО в 2002 г. принято в члены Всемирной медицинской ассоциации, в 2003 г.- в члены Совета Всемирной медицинской ассоциации.
Состоявшийся в Москве 23-25 ноября 1995 года независимый I (XVII) Всероссийский Пироговский съезд врачей, в котором приняли участие более 600 делегатов и 500 гостей из 86 субъектов Российской Федерации, был организован РМА.
Принятые на съезде Резолюция и Обращения к Президенту Российской Федерации, Правительству, Федеральному Собранию, к народу и к медикам Российской Федерации отразили серьезную обеспокоенность медицинской общественности крайне неблагополучным и продолжающимся ухудшаться состоянием здоровья населения России, подчеркнули необходимость принятия срочных жизненно важных мер для выхода системы здравоохранения из кризиса;
"Пироговская" инициатива Российской медицинской ассоциации получила всестороннюю поддержку делегатов съезда. Принято решение о необходимости проведения Всероссийских Пироговских съездов врачей на постоянной основе. Для этого был сформирован постоянно действующий орган при Правлении Российской медицинской ассоциации - Исполком Всероссийского Пироговского съезда врачей, на который возложены обязанности по претворению в жизнь решений состоявшихся Пироговских съездов, а также по созыву и организации последующих съездов.
В работе II (XVIII) Всероссийского Пироговского съезда врачей (Москва, 5-7 июня 1997 года) приняли участие более 2000 делегатов из всех 89 субъектов Российской Федерации.
Отмечена позитивная роль Российской медицинской ассоциации и Исполкома Всероссийского Пироговского съезда врачей как фактора сдерживания и противодействия деструктивным тенденциям в здравоохранении России;
II (XVIII) Всероссийский Пироговский съезд врачей резко осудил политику Президента и Правительства Российской Федерации по отношению к здравоохранению и потребовал от высших должностных лиц государства принятия неотложных и эффективных мер, включая конкретные постановления по выводу здравоохранения из нарастающего кризиса, по защите населения страны от угрозы вымирания и разрушения генофонда, а государство в целом - от полного распада.
Делегатами съезда единодушно одобрено создание Национального этического комитета РМА (НЭК РМА), представившего на утверждение делегатов съезда Этический Кодекс российского врача.
Важнейшим достижением съезда стало решение делегатов о дальнейшем объединении и консолидации медицинской общественности в рамках Пироговского движения под эгидой единой Российской медицинской ассоциации.
В III (XIX) Всероссийском Пироговском съезде врачей (Москва, 27-29 октября 1999 года) принимали участие 1423 делегата из 88 регионов Российской Федерации и более 600 гостей.
III (XIX) Пироговский съезд во многом отличался от двух предыдущих, многое в его работе происходило впервые: в качестве полномочных делегатов в его работе принимали участие студенты-медики; рассматривались вопросы правового и экономического положения врачей; обсуждался проект общественно-врачебного договора - Медико-социальной хартии Российской Федерации, разработанной Российской медицинской ассоциацией (суть этого уникального документа заключается в понимании врачами и обществом, что для успешного осуществления профессиональных врачебных обязанностей недостаточно руководствоваться лишь клятвой Гиппократа. Необходимы двусторонние обязательства и признание обществом определенных условий, при которых деятельность врача может быть успешной и высокоэффективной, а вознаграждение за его труд - справедливым и достаточным для сохранения высокого профессионального уровня); принято решение о том, что информационное обеспечение врачей является не их частным делом, а одним из важнейших условий успешного выполнения профессиональных обязанностей. РМА принято решение об издании новой профессиональной "Врачебной Газеты".
Важным достижением III (XIX) Всероссийского Пироговского съезда врачей является решение о дальнейшем объединении усилий врачей, профессиональных общественных ассоциаций, органов управления здравоохранением на федеральном и региональном уровнях для максимально полного, рационального и эффективного использования интеллектуального, профессионального, экономического и материально-технического потенциала отрасли.
РМА выпускала Врачебную газету, проводила всероссийские Пироговские съезды врачей, выработала Кодекс врачебной этики (одобрен III (XIX) Всероссийским Пироговским съездом врачей 7 июня 1997 г.), Медико-социальную Хартию Российской Федерации (принята IV (XX) Всероссийским Пироговским съездом врачей 16 апреля 2004 г.), Конвенцию о правах и обязанностях врачей в Российской Федерации (принята V (XXI) Всероссийским Пироговскимй съездом врачей 16 апреля 2004 г.), Концепцию системы государственно-общественного управления в Российской Федерации (подготовлена рабочей группой Межотраслевой комиссии по формированию системы государственно-общественного управления здравоохранением Российской Федерации под руководством профессора Саркисяна А.Г. Москва 2003 год). Однако к настоящему времени РМА подошла едва ли в состоянии лучшем, чем при создании. Как и РМО, РМА осталась не интегрированной в происходящие в стране социально-политические процессы (в силу сходства пороков далее РМА и РМО рассматриваются вместе). Почему?
Прежде всего, РМА (РМО) не сформировала идеологию своего существования. Есть претензии на консолидирующее назначение, есть притязания на роль центра, есть самореклама. Но за формой не видно содержания. Отсутствует идея, цель функционирования и развития централизующей отечественное медицинское сообщество структуры.
В соответствии со ст.62 Основ законодательства об охране здоровья граждан медицинские и фармацевтические работники имеют право на создание профессиональных ассоциаций и других общественных объединений, формируемых на добровольной основе для защиты прав медицинских и фармацевтических работников, развития медицинской и фармацевтической практики, содействия научным исследованиям, решения иных вопросов, связанных с профессиональной деятельностью медицинских и фармацевтических работников. Содействие государству и обществу со стороны медицинских ассоциаций законом не предусмотрено, да и нуждаются ли государство и общество в таком содействии - вопрос.
Это - вопрос, для чего существует РМА (РМО): для содействия внешней среде или медицинскому сообществу для позиционирования во внешней среде, для выражения вовне позиции РМА (РМО), позиции медицинского сообщества или в доведении до медицинского сообщества позиции РМА (РМО) или внешней среды?
Фактически, на протяжении предшествующих лет РМА (РМО) складывалась как круг регалий и авторитетов, возвышающихся над остальной массой рядовых медработников. Время показало, что это не обеспечило РМА (РМО) перспективу, потому что жизнь врачебного сообщества проходит не в президиумах и на светских мероприятиях, а у операционного стола и у постели больного.
Перенятая у государства иерархичность построения структуры РМА (РМО) препятствовала притоку свежей крови, появлению новых лиц, возникновению передовых идей и решений. Отсутствие ставки на молодых, на неортодоксальность взглядов новаторов, на содержательность персоналий привело к стагнации управления. Ведь не званиями и степенями сильны организаторы, а умениями и делами.
На протяжении времени существования РМА (РМО более скупо на информацию об этом) финансировалась на спонсорские средства, без расчета на рост базы членских взносов. Будь во главу угла поставлена выверенная идеология, призванная привлечь по возможности всех медицинских работников, не наступил бы финансовый кризис РМА при уходе спонсоров. А отсутствие широкого членства свидетельствует о дефиците доверия к РМА (РМО) в медицинском сообществе.
Не использован РМА (РМО) и еще один канал финансирования - за счет средств государственной казны. В соответствии со ст.62 Основ законодательства об охране здоровья граждан профессиональные медицинские и фармацевтические ассоциации принимают участие, в частности, в разработке стандартов качества медицинской помощи, федеральных программ и критериев подготовки и повышения квалификации медицинских и фармацевтических работников, в присвоении медицинским и фармацевтическим работникам квалификационных категорий. Региональные профессиональные медицинские и фармацевтические ассоциации могут проводить проверочные испытания медицинских и фармацевтических работников по теории и практике избранной специальности, вопросам законодательства в области охраны здоровья граждан и выдавать им соответствующий сертификат специалиста, а также вносить предложения о присвоении им квалификационных категорий. Безусловно, в той части, в какой профессиональным медицинским и фармацевтическим ассоциациям государством делегируются публичные функции, они должны финансироваться за счет средств государственной казны. Однако в этом случае встает вопрос о статусе и масштабе деятельности профессиональных медицинских и фармацевтических ассоциаций: имеет ли такой статус РМА (РМО), могут ли территориальные отделения РМА (РМО) выступать в качестве региональных профессиональных медицинских и фармацевтических ассоциаций и т.д.?
Отсюда вытекает необходимость ясности в вопросе о структуре организации и функционирования российского медицинского сообщества: как соотносится РМА (РМО) с клиническими обществами и региональными профессиональными медицинскими и фармацевтическими ассоциациями, как связана РМА (РМО) с общественными профессиональными медицинскими институтами и т.д.?
Не вызывает сомнений, что РМА (РМО) - это общественный институт представительства. Однако это институт представительства кого перед кем? Медицинского сообщества перед остальным обществом и государством? Или частей медицинского сообщества друг перед другом? Или отраслевого ведомства перед медицинским сообществом? Очевидно, РМА (РМО) не является вариантом общественного совета при отраслевом ведомстве и не представляет перед ним медицинское сообщество. Не является РМА (РМО) и выразителем трудовых интересов медицинских работников - для этого существует отраслевой профсоюз. Но в чем состоят отличия РМА (РМО) от многообразных общественных и публичных институтов? Чем отличается РМА (РМО) от Общественной палаты, от профсоюза медицинских работников, от Академии медицинских наук и т.д.?
Конечно, РМА (РМО) - это общественный институт представительства медицинского сообщества перед остальным обществом и государством. Как и клинические общества и региональные профессиональные медицинские и фармацевтические ассоциации. Но как РМА (РМО) представлена перед публичными и общественными институтами, перед органами власти (законодательными, судебными, исполнительными) и органами местного самоуправления, органами общественности (перед Общественной палатой, общественными советами и т.д.), органами бизнес-сообщества (перед торгово-промышленными палатами и т.д.)?
А каково вообще место РМА (РМО) на карте внешней среды? Положение централизующей отечественное медицинское сообщество структуры обязывает занимать место на пересечении многочисленных каналов связи внутри такого сообщества и за его пределами - с немедицинской частью общества и с государством.
Наконец, позиционируясь во внешней среде, медицинское сообщество, консолидируемое РМА (РМО), нуждается в ее институциональной интеграции в здравоохранение. Это означает, что РМА (РМО), опосредуя отношения институтов медицинского сообщества, медицинского рынка и медицинского ведомства, должна занимать соответствующее положение на карте отрасли.
Требуется также и необходимая диверсификация внутренней среды. Ведь от того, как структурирована централизующая отечественное медицинское сообщество РМА (РМО), зависит эффективность ее деятельности. Структуризация же РМА (РМО) напрямую определяется структурой экономики здравоохранения. А поскольку в экономике здравоохранения представлены противоположные интересы (рынки В2В и В2С, рынок медицинских услуг, парамедицинские и смежные рынки, финансовые рынки в здравоохранении и т.д.), РМА (РМО) может объединять неантагонистические интересы. Понятно, что интересы потребителей и товаропроизводителей (реальных товаров и изделий медицинского назначения, медицинских услуг), товаропроизводителей и плательщиков в пользу потребителей (включая страховщиков), поставщиков и товаропроизводителей, как и конкурентов из их числа, противоположны. В этой связи едва ли можно всерьез говорить о единстве решения "насущных задач в сфере здравоохранения, медицинской науки и образования, производства и освоения медицинской техники, фарминдустрии" (по версии РМА) или о корпоративном управлении медицинской деятельностью, включающем организацию и контроль профессиональной подготовки медицинских специалистов, решение общих и частных вопросов медицинской этики, защиту прав врачей и пациентов, формирование медицинских стандартов, контроль качества медицинской помощи...>> (по версии РМО). Но и у товаропроизводителей, и у плательщиков, и у поставщиков работают медицинские работники, они же нередко представлены в обществах защиты прав потребителей. И в части медицинской профессии интересы их всех не являются антагонистическими.
В этом аспекте диверсификации внутренней среды возникает первый вопрос: как представлены в РМА (РМО) и как ею учитываются интересы членов? Ведь наличная и потенциальная масса членов РМА (РМО) не является однородной: это врачи и средние медицинские работники; практические врачи, главные врачи, научные работники, эксперты и т.д.; это работники учреждений здравоохранения, организаций частной медицины, кредитно-финансовых организаций, органов управления здравоохранением и фондов обязательного медицинского страхования и т.д. Очевидно, что есть интересы общие для всех медицинских работников и специфические групповые, объединяющие медицинских работников в зависимости от множества перечисленных и не перечисленных факторов. И все они требуют представительства и учета РМА (РМО).
Отсюда вытекает второй вопрос: что предлагается членам РМА (РМО) взамен членских взносов? Медицинские работники уплачивают членские взносы в расчете на встречные предоставления со стороны РМА (РМО). Что получают члены РМА (РМО) от членства в ней? Какие блага предоставляет им РМА (РМО)?
Отсюда вытекает третий вопрос: что объединяет членов РМА (РМО) участием в ней? В чем преимущества нахождения в составе РМА (РМО) по сравнению, например, с членством в клиническом обществе или в региональной профессиональной медицинской ассоциации, или в политической партии либо в сторонней общественной организации, или с невхождением ни в одну такую организацию? Ведь медицинские работники вступают в РМА (РМО) не для выполнения роли статистов массовки, а в надежде удовлетворить свои индивидуальные профессиональные интересы и потребности. По сути, это вопрос правильности выбора РМА (РМО) организационно-правовой формы общественной организации. Возможно, более правильным был бы выбор организационно-правовой формы союза (ассоциации) юридических лиц (клинических обществ и/или региональных профессиональных медицинских ассоциаций), и тогда вопрос, что объединяет членов РМА (РМО) участием в ней, попросту не стоял бы, поскольку фактом вступления в такой союз участники сами отвечали бы на него. А без ответа на этот и предшествующие вопросы понимания необходимости внутренней структуризации РМА (РМО) не происходит.
Диверсификация внешней и внутренней среды обеспечивает РМА (РМО) возможность самовыражения и надежного позиционирования.
Под самовыражением РМА (РМО) здесь понимается способность интерпретировать интересы членов перед внешней средой и перерабатывать сигналы внешней среды в интересах членов. Не следует путать самовыражение и самоуправление: модные в последнее время игры в самоуправление не должны касаться РМА (РМО). Равным образом, не стоит вопрос о "государственно-общественном управлении профессиональной медицинской деятельностью", как это изложено в резолюции 6 Пироговского съезда врачей (28-29 сентября 2006). Каждому свое: государству публичные, медицинскому сообществу - профессионально-общественные, а РМА (РМО) - делегированные первым в отношении второго функции в здравоохранении.
Надежность позиционирования РМА (РМО) предполагает:
- нужность государству:
а) публичным медицинским институтам;
б) публичным немедицинским институтам;
в) публичным платежным институтам;
- нужность обществу:
а) гражданам;
б) профессиональному медицинскому сообществу;
в) немедицинской общественности;
- нужность капиталу:
а) медицинскому бизнес-сообществу;
б) частным платежным институтам;
в) инвестиционным институтам.
Конечно, основным условием возникновения нужности РМА (РМО) государству, обществу и капиталу является разделение медицинского ведомства и медицинского сообщества.
Это означает, что отраслевое министерство позиционируется на стороне граждан и сводит свои функции к управлению публичными финансами, предназначенными для оплаты медицинских услуг в их пользу в отношениях с оказывающими эти услуги хозяйствующими субъектами. Государство в лице отраслевого министерства осуществляет также допуск в экономический оборот субъектам медицинской деятельности (1).
Блюстителем правил медицинской профессии, хранителем медицины как искусства возможного призвано быть медицинское сообщество, структурированное в системе клинических обществ (институтов главных специалистов) и объединенное рамками РМА (РМО) с ее территориальными подразделениями. Именно профессионально-территориальная структура РМА (РМО) позволяет достигнуть единства членства в ней всех представителей профессионального медицинского сообщества.
Все, что касается допустимости и правильности медицинского ведения пациента, должно определяться медицинским сообществом в системе РМА (РМО), а не отраслевым министерством. И для отраслевого министерства, и для хозяйствующих субъектов, реализующих товары, работы, услуги медицинского назначения, мнение медицинского сообщества об их профессиональных характеристиках должно быть необходимым и обязательным .
Тем самым РМА (РМО) получает индивидуализирующие признаки, позволяющие отличать ее от остальных институтов в здравоохранении. От публичных институтов РМА (РМО) отличается тем, что является общественным институтом. От профсоюза медицинских работников - тем, что не защищает трудовые интересы профессионалов, а является блюстителем правил медицинской профессии. От различных общественных структур РМА (РМО) отличается тем, что имеет совершенно особый предмет деятельности. От Российской академии наук РМА (РМО) отличается тем, что охраняет эталон достигнутого практикой, а не стремится к выходу за пределы возможного, как это делает наука.
РМА (РМО) становится, по сути, уполномоченным профессиональным сообществом выступать от его имени в отношениях с внешней средой, в том числе с государством. Чтобы облегчить допуск своим членам к профессиональной деятельности, РМА (РМО) надлежит проводить проверочные испытания медицинских работников по теории и практике избранной специальности, вопросам законодательства в области охраны здоровья, а также вырабатывать критерии оценки уровня профессиональной квалификации своих членов, правила и условия присвоения им квалификационных категорий и специальных профессиональных званий. РМА (РМО) должна быть уполномочена государством на осуществление этих функций и финансируема им в этой части.
В связи с изложенным перспективы РМА и РМО вполне определенны: либо они объединяются слиянием в единую организацию, либо на фоне их противостояния появляется третья организация, при разумном позиционировании прибирающая к рукам бразды правления российским медицинским сообществом.
Важны условия, при которых консолидирующая российское медицинское сообщество организация имеет соответствующие перспективы.
Это, прежде всего, ее фактическая дееспособность. Имеется в виду способность креативного созидания, конструктивного развития, строительства позитива вне и внутри профессионального сообщества.
Тем самым, во-первых, долгое время бытовавший упор на свадебных генералов должен уступить место расчету на содержательных тяжеловесов. Чиновники при должностях и прочие функционеры не в состоянии прокладывать путь в будущее так, как это делают неформальные лидеры, способные увлечь медицинское сообщество не кликушеством, популистскими призывами, сказками, а действительными прогнозами и умелым, грамотным, последовательным, основательным и заинтересованным практическим воплощением их в действительность. Нужно ценить медицинское сообщество в себе, а не себя в медицинском сообществе.
Во-вторых, ролевые игры, которыми долгое время забавляются верхи отечественного медицинского сообщества, должны уступить место структурированной платформе выверенного движения вперед. Будущее - не в ролях, в которых заняты персоналии настоящего, а в проектах, реализуемость которых в настоящем сказывается достижимостью будущего.
Отсюда, в-третьих, пустые пиаровские ходы, лозунги и шумиха должны уступить место механизмам, технологиям, ноу-хау. Вместо проповедей нужного необходимы конкретные пути разрешения проблем, способы их перевода в задачи и процессы их решения. Словам следует противопоставить дела, а потому - расчет и график их осуществления.
Другим условием, при котором консолидирующая российское медицинское сообщество организация имеет соответствующие перспективы, является внятность ее подходов к делу.
Это, во-первых, осознание четкой и ясной картины бытия. Вместо рассуждений на реликтовые темы должно прийти понимание нынешних временных координат и обстоятельств реальной действительности. Вместо голого заимствования зарубежного опыта необходимо знание, насколько он доступен внедрению на отечественной почве. Вместо того чтобы полагаться на то, что делать можно, следует исходить из того, что делать нужно.
Во-вторых, необходимо отказаться от калейдоскопа несовместимостей. Действительно, если и документарная основа, и структура, и персональный состав органов управления организации, консолидирующей российское медицинское сообщество, представлены противоположностями, алогичностями и несвязанностями, трудно ожидать от нее движения иного, чем от лебедя, рака и щуки. Нужна взаимосвязанность операнд, логически определенная и целесообразная, когда понятно, что из чего вытекает и чему дает начало, как и почему взаимосвязано с другими элементами.
В-третьих, необходимо планирование (прогнозирование) ожидаемой перспективы. Вместо попыток выдавать нереальное желаемое за достигаемое действительное нужен твердый расчет того, как настоящему предстоит преобразоваться в заранее определенное будущее. Для этого недостаточно авторитетных высказываний, нужен основательный и логически выверенный план, способный выдержать критику, свободную как от неосновательной лояльности, так и от критиканства.
Наконец, третьим условием, при котором консолидирующая российское медицинское сообщество организация имеет соответствующие перспективы, является реализм ее подходов к делу.
Это, во-первых, приведение самоосознания такой организации к окружающим политическим, экономическим и юридическим реалиям. Вместо традиционного насаждения организацией, консолидирующей российское медицинское сообщество, медицинского видения вовне, перенесения его на окружающую действительность необходима адаптация к существующим реалиям, интеграция во внешнюю институциональную среду, усвоение сложившейся действительности.
Во-вторых, это обоснованные пределы, допуски поведения такой организации. Вместо всеприятия толкования ее позиции любым представителем руководства - даже временщиком - должно быть вполне определенное выражение вовне ее платформы, установленное в программных документах. Предсказуемость подходов к делу придают позиции организации, консолидирующей российское медицинское сообщество, необходимую устойчивость, здоровый консерватизм и определенность приверженности заранее известным приоритетам.
В-третьих, это обратная связь центра с периферией. Вместо самоутверждения центра, нисходящего, центробежного характера внутреннего устройства организации, консолидирующей российское медицинское сообщество, необходим центростремительный приток в центр свежих идей и начинаний, новых людей и нестандартных решений, служащих во благо медицинского сообщества в гражданском обществе и в правовом государстве в современной России.
При соблюдении этих условий, очевидно, организация, консолидирующая российское медицинское сообщество, будь это РМА, РМО или новая структура, обеспечит свою жизнеспособность. И, напротив, несоблюдение этих условий, несомненно, обусловит продолжение стагнации медицинского сообщества в России.
Использованные источники:
1. Тихомиров А.В. Организационные начала публичного регулирования рынка медицинских услуг. - М.: Статут, 2001. - 256 с.
2. Strauss S.A. Legal Handbook for Nurses and Health Personnel. 4-th ed. Cape Town, King Edward VII Trust, 1981. - 210 p.
