Сегодня состояние международной безопасности как никогда ранее зависит от общеевропейского человеческого потенциала[1]
Д. Медведев
... в период мирового финансового кризиса, заставившего государства искать новые ресурсы для экономического роста, интеграционные процессы получили дополнительный импульс[2]
В. Путин
Очень важно понимать не только приоритетность евразийской интеграции, но и необходимость системной, полномасштабной стратегии, которая охватывала бы широкий круг проблем, а не только экономические вопросы. Собственно об этом и говорил В. Путин накануне вступления в должность президента с активом "Единой России", подчеркивая важность не только интеграции исполнительных структур, но и законодательных структур власти, особо выделяя уровень интеграции общественных и политических институтов[3].
Последнее обстоятельство имеет принципиальное значение. Собственно в течение 2011 - начала 2012 годов в российском обществе росло не только понимание необходимости общественно-политической интеграции, но и активность различных структур. Так, 20 апреля 2012 года состоялось учреждение "Международной конференции общественных сил за евразийскую интеграцию", учредителями которой выступили МГИМО(У), Институт гражданского общества и Центр социально-консервативной политики, где руководителями были избраны Ю. Шувалов и А. Подберезкин.
Ситуация осложняется тем, что экономика выходит из мирового экономического кризиса 2008-2011 годов крайне медленно. Этот процесс, к сожалению, усугубляется отсутствием полного понимания всей природы кризиса и, как следствие, определением эффективных способов выхода из него. Действия международных институтов и отдельных государств по преодолению кризиса в 2008-2011 годы не внушали оптимизма.
Это ставит в качестве задачи необходимость разработки прогноза возможного последующего развития мирового экономического кризиса. Такой прогноз был сделан в Институте международных исследований МГИМО. В результате математического, экономического и политического моделирования были получены следующие результаты.
Ожидаемый многими экспертами в 2017-2019 гг. мировой экономический кризис с большой вероятностью произойдет раньше: в 2015-2016 гг. Уже в этом году, согласно прогнозу, мировая конъюнктура выйдет на свои пиковые показатели, которые сохранятся и на протяжении всего 2013 года. Но затем последует фаза спада мировой конъюнктуры.
К, сожалению, темпы нашего движения по интенсивному пути развития (модернизации) не позволят за оставшееся время коренным образом переломить экономическую ситуацию. Поэтому необходимо сконцентрироваться на расширении общего экономического пространства и главной здесь видится ускорение движения по пути создания Евразийского экономического союза. Надвигающийся кризис будет гораздо легче преодолеть, объединив усилия. Завершить создание Союза необходимо заранее, до предполагаемого кризиса 2015 года.
Эксперты МГИМО(У) полагают, что, например, в отношении Центрально-Азиатских государств (ЦА) должна быть реализована следующая стратегия[4]:
Особую важность в стратегическом подходе к отношениям со странами ЦА приобретает официальное подтверждение Россией на самом высоком уровне своей роли как гаранта территориальной целостности и суверенитета соседей по СНГ и лидера в инновационной деятельности в гуманитарном сотрудничестве. Это может быть сделано в специальном заявлении президента России, приуроченном к одному из мероприятий, связанных с постсоветской Центральной Азией.
Центральным направлением российской стратегии в этом регионе, на наш взгляд, должно стать экономическое сотрудничество. Необходимо добиваться создания стабильных и максимально благоприятных условий деятельности российского бизнеса в ЦА через систему взаимоувязанных торгово-политических и интеграционных соглашений. Сохраняя элементы донорства, целесообразно настаивать на четком соблюдении нашими партнерами договоренностей по либерализации регионального торгово-экономического сотрудничества (причем либерализации, опережающей рост открытости по отношению к третьим странам), поскольку в такой ситуации в выигрыше окажутся более мощная и конкурентоспособная российская экономика и отечественные компании, получит сильный импульс интеграция на микроуровне.
Нужно сделать акцент на реализации долгосрочных совместных проектов, целью которых должно стать рациональное использование ресурсов и имеющихся естественных преимуществ в интересах повышения устойчивости развития геоэкономического пространства в целом.
Особое значение имеет последовательная реализация достигнутых договоренностей по созданию Единого экономического пространства (ЕЭП) России, Белоруссии и Казахстана. В этих целях необходимо[5]:
- обеспечить высокую поступательную динамику интеграционного взаимодействия, основанного на углублении понимания странами-партнерами общности своего будущего как участников экономического объединения наднационального уровня; добиваться реалистичного формулирования промежуточных целей сотрудничества в сфере ТЭК, инновационного, агропромышленного, добывающего и обрабатывающего комплексов и планомерной их реализации; активизировать участие частного бизнеса в расширении кооперации в реальном секторе экономики стран-партнеров;
- придерживаться взвешенной позиции в отношении возможных инициатив по расширению членства в ЕЭП с учетом политического контекста, а также противоречий в руководстве потенциальных стран-кандидатов. Разработать для этих стран программу "переходного периода", а также набор требований соответствия уровню членства в ЕЭП, выполнение которых должно носить обязательный характер;
- максимально активизировать работу по созданию единого правового поля хозяйственной деятельности, в котором, наряду с унификацией таможенного законодательства, будет оперативно обеспечена унификация валютного, финансового, гражданского регулирования. Не допускать отставания законодательно-нормативной базы интеграционных процессов от административных решений, что способно дискредитировать интеграционный процесс в среде бизнеса;
- продвигать в качестве основных направлений взаимодействия стран-участниц ЕЭП проекты, связанные с укреплением позиций российского ядра интеграционного блока, усилением российского лидерства в создании транспортной инфраструктуры, расширении спектра единых технических регламентов, последовательном осуществлении инновационных проектов;
- подготовить специализированную программу упреждающего противодействия вызовам и рискам интеграционного сотрудничества. Учитывать вероятность торможения интеграционного развития на этапах согласования правил взаимодействия между национальным и наднациональным уровнями регулирования, а также возможность роста российских затрат на внедрение инновационного компонента в интеграционные процессы и появления нерентабельных для российской стороны направлений взаимодействия по модернизации производственных систем стран-партнеров.
С учетом того, что в современном мире в числе главных ресурсов развития все более заметное место занимают творческие возможности человека, его энергия и инициатива, необходимо повысить значимость гуманитарной составляющей наших отношений с ЦА[6], считают эксперты МГИМО(У).
На мой взгляд, в стратегии евразийской интеграции гуманитарная составляющая до сих пор недооценена: она должна формировать условия экономической интеграции, а не наоборот. И, прежде всего, если речь идет о создании общественного мнения, как важнейшего политико-административного ресурса, способного повлиять на национальные элиты. Развал СССР был вызван не экономическими причинами, а эгоизмом национальных элит. Соответственно, восстановления единого пространства должно идти в такой же последовательности. Об этом я говорил, например, на конференции "Развитие через интеграцию - российский проект для Евразии", которая прошла в МГИМО(У) 28 октября 2011 года[7].
В области гуманитарного сотрудничества, признают эксперты МГИМО(У), целесообразно исходить из того, что модернизация, как центральный вектор современного развития, напрямую связана с признанием приоритета развития национальных человеческих потенциалов постсоветских государств и воссоздания единого евразийского человеческого капитала. К сожалению, даже в России наблюдается "бегство" НЧК за границу. Анализ, проведенный на основе базы Scopus, показал, что более 50 % публикаций российской научной диаспоры идут из США. При этом наиболее цитируемые российские учёные также работают в США - на их долю приходится 44 % всех ссылок (период после 2003 года). Лидируют по индексу цитируемости выпускники МГУ, вторые - выпускники МФТИ. На долю русских учёных, работающих в России, приходится всего 10% ссылок. Директор по исследованиям фонда "Открытая экономика" И. Стерлигов отметил, что после 2000-го года в основном уезжают молодые исследователи и студенты - более 4000 человек в год (в основном в Германию и США)[8].
Ценностей человеческого достоинства, свободы и права не следует игнорировать в контексте отношений России с Центральноазиатскими государствами. В этой связи эксперты МГИМО(У) полагают целесообразным[9]:
- в рамках взаимных договоренностей выработать эффективную процедуру привлечения на российский рынок труда временных трудовых мигрантов, чтобы этот процесс начинался еще в странах "выхода" (профессиональная подготовка, изучение русского языка, выбор будущего места работы, получение разрешения на работу в России и т.д.). Кроме того, должны быть созданы принципиально более широкие возможности профессиональной переподготовки мигрантов на базе наиболее успешных учреждений профессионального (прежде всего среднего) образования, а также приняты меры государственной поддержки вахтовому методу занятости на территории России;
- необходимы целенаправленные инвестиции в подготовку кадров для русскоязычных школ в странах ЦА и на реализацию других программ по распространению русского языка, а также продуманная демографическая политика и отлаженный механизм найма рабочей силы. Эти шаги на государственном уровне будут способствовать фактическому расширению русскоязычного пространства. Превращение России в лидера модернизации и инноваций вернет русскому языку высокую популярность, во владении русским языком многие молодые люди в странах ЦА увидят конкурентное преимущество в образовании и социальной карьере.
В военно-политической области, продолжая курс на совершенствование структур ОДКБ, добиваться дальнейшего совершенствования механизма урегулирования конфликтов, призванного решать не только задачи в миротворческой сфере, но и в области борьбы с чрезвычайными - в том числе стихийными - бедствиями и ситуациями. Одновременно, с учетом того, что Туркмения не является членом ОДКБ, а Узбекистан сохраняет в рамках этой организации особые позиции, полагаем целесообразным изучить возможность более активного задействования в вопросах постконфликтного урегулирования, стабилизации, оказания гуманитарной помощи, реконструкции мирной жизни Комитета СНГ по конфликтным ситуациям, создание которого предусмотрено решением Совета глав государств Содружества от 28 марта 1997 г.
Изначально предполагалось, что работа Комитета будет направлена на предотвращение и урегулирование конфликтов на территории СНГ мирными, политическими средствами, на достижение стабильности и мира в государствах Содружества. Поскольку в дальнейшем работа по организации Комитета СНГ по конфликтным ситуациям была остановлена, предлагаем включить в повестку дня очередного саммита СНГ вопрос о возобновлении работы по созданию упомянутого Комитета.
Надо признать, что хотя на Западе и существуют определенные опасения в отношении евразийской стратегии России, там вполне трезво оценивают ситуацию. Так, Д. Манкофф - научный сотрудник одного из самых авторитетных исследовательских центров - Центра стратегических и международных исследований - пишет: "Москва давно уже отказалась от своей миссионерской идеологии и больше не проявляет никакого интереса к субсидированию соседей. Более того, Путин и прочие российские руководители согласились с тем, что Москва не сможет удержать на своей орбите все 14 бывших советских республик. Евразийский союз, а также другие созданные в последнее время региональные объединения, такие, как Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС) и Единое экономическое пространство (ЕЭП) охватывают ключевую группу государств, имеющих тесные экономические связи с Россией, чье руководство - добровольно или против своей воли - поддерживает дальнейшую интеграцию"[10].
Исходим из того, что выработка и последующая реализация предлагаемой Стратегии развития отношений России с евразийскими странами позволит обеспечить:
- недопущение распространения на Центральную Азию тенденций нестабильности, характерных для Ближнего и Среднего Востока, максимальное блокирование внешнего негативного влияния;
- отлаживание механизма оперативного и стратегического взаимодействия международных военно-политических структур, прежде всего ОДКБ и НАТО, а также национальных органов безопасности по противодействию военно-силовым угрозам и вызовам, которые в прогрессирующей проекции могут исходить из Афганистана;
- взаимный учет и адаптацию инициатив и стратегий экономического сотрудничества для региона, проецируемых ЕврАзЭС, СНГ, ШОС, а также ЕС и другими многосторонними институтами;
- принятие мер гуманитарного и информационного характера для сохранения "светского культурного кода" власти и общества в странах региона;
- рациональное вовлечение международных структур, прежде всего ООН и ОЭСР с имеющимся у них опытом для содействия международно-правовому урегулированию проблем водопользования в ЦА;
- вовлечение Центрально-Азиатских государств, их политического сообщества в международные диалоговые и экспертные механизмы, что позволит создать большую информационную прозрачность в указанных странах, будет работать на обеспечение стабильности и безопасности в регионе".
Особенное значение имеет такая проблема, как смена политико-экономических элит Центрально-Азиатских государств. Как отмечают исследователи МГИМО(У)[11].
Подавляющее большинство интеллигенции Центрально-Азиатских (ЦА) республик представляет перспективы дальнейшего развития своих государств как некий "третий путь", расположенный в промежутке между традиционным ("азиатским") прошлым и заимствованиями из западной цивилизации. Стержневой идеей политических элит ЦА является идеология титульной нации. Определенное влияние на нее оказывают традиционный уклад жизни этих народов, сложившаяся там система общественных отношений. Эти особенности развития напрямую воздействуют на расстановку сил в национальной политической элите и характер принимаемых ею решений. Вся внутриполитическая система имеет глубокие исторические корни в родоплеменной, клановой структуре традиционного общества.
В государствах ЦА преобладает традиционный ислам. В постсоветский период весь регион прошел через несколько этапов вынужденной активной эмиграции русских и русскоязычных (татары, башкиры, евреи, немцы, кавказцы, украинцы, белорусы). Цифры оттока высококвалифицированных специалистов в ведущих отраслях народного хозяйства довольно значительны. Русскоязычные кадры практически выдавлены из всех основных ветвей власти (отдельные примеры даже на высоком уровне не смягчают общую ситуацию), не говоря уже о районном и низовом уровне, особенно в сельских районах. Здесь очень мало людей, говорящих на сносном русском языке, а открывшуюся нишу занимают отряды "Корпуса мира" США, говорящие на местных диалектах и поющие национальные песни и эпосы. Они обеспечивают не только предоставление гуманитарной помощи, но и (прежде всего) привносят в традиционные общества западные ценности и интересы. Таким действиям весьма активно и целенаправленно помогают официальные представители ОБСЕ, международных организаций типа ПРООН, МВФ, МБРР, ВОЗ, МБ, ЕС, плюс все типы и виды региональных азиатских организаций.
Многие аналитики полагают, что "возможная" в недалеком будущем смена лидеров в странах ЦА приведет к острейшей борьбе за власть с использованием "исламского фактора". Это может также стать активным источником нестабильности, как в отдельных государствах, так и во всем регионе.
Эти процессы будут стимулированы тем фактором, что возможна не просто замена глав государств ЦА, но изменение самого политического курса региона. Вместо политиков, связанных с Россией своим воспитанием, образованием, дружественными отношениями, да и просто глубоким знанием языка, культуры, российских традиций (даже через смешанные семейные узы), на авансцену политической жизни выдвигается новое поколение, свободное от прежних пристрастий и догм, получившее воспитание и образование на Западе или исламском Востоке, ориентированное на другие социальные и религиозные ценности. Высока вероятность того, что при подобном раскладе сил все это может привести к смене общеполитического курса государств ЦА, их полной переориентации на Запад (или Китай) или зацикливании на мусульманских ценностях Востока.
Лидеры Центрально-Азиатских республик практически полностью исчерпали возможные ресурсы по развитию и реформированию своих стран: нынешние правящие режимы политически законсервированы и в большинстве своем авторитарны. При этом, как правило, чем ближе возможная смена власти президента, тем сильнее проявляется тенденция усиления авторитаризма. Причем во всех государствах постсоветской ЦА авторитаризм, который может быть в какой-то мере полезен для проведения в относительно отсталом обществе модернизации, жертвует ради самосохранения режима именно модернизацией в пользу традиционализма.
Произошло изнашивание "ностальгического ресурса". Это связано с тем, что Россия своевременно не сделала убедительной заявки на преобразование совместного прошлого в тот или иной проект совместного будущего. Наша претензия на лидерство, основанная на эксплуатации темы "общего прошлого" и чисто количественном ресурсном преобладании, а не на привлекательном образе будущего или успешной модели национальной модернизации воспринимается местными элитами без энтузиазма, а зачастую и просто враждебно.
В настоящее время государства Центрально-Азиатского региона, в силу ряда объективных и субъективных причин, находятся на пороге радикальных внутриполитических изменений. Наряду с общими, глобальными процессами демократизации и нерешенностью ряда стратегических проблем (в первую очередь, отсутствием согласия на "справедливый" раздел гидроресурсов) в регионе назрела необходимость смены высшего властного звена.
Речь может идти о серьезной корректировке наших подходов к странам региона, выстраивании четких и долговременных приоритетов. Военно-техническое сотрудничество должно уступить свое традиционно первое место экономике и гуманитарной сфере.
С учетом того, что в современном мире главным ресурсом развития являются творческие возможности человека, его энергия и инициатива, необходимо повысить значимость гуманитарной составляющей наших отношений с ЦА.
В настоящее время в России создана и функционирует разветвленная система обеспечения многостороннего сотрудничества в социально-гуманитарной сфере. Ее ядром являются Межгосударственный фонд гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ, а также структура Россотрудничества. Фонд финансирует и принимает участие в организации части приоритетных мероприятий в сфере гуманитарного сотрудничества государств - участников СНГ. Активную поддержку работе Фонда оказывает Совет по гуманитарному сотрудничеству государств - участников СНГ. Реализуются разнообразные культурные, образовательные, научные, молодежные и иные проекты. В мае 2011 года создан также Фонд поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом.
В то же время "неприкрытым" остается важнейшее направление идеологической работы - взаимодействие с общественными институтами титульной национальности, то есть той частью местной общественности, которая не относится к категории соотечественников и не уполномочена властями на сотрудничество с российскими структурами. Потребность в таких контактах имеется практически во всех сопредельных странах - среди старшего и среднего поколения академической и культурной общественности.
Очевидно, что организация такого сотрудничества требует развертывания новых российских и международных НКО, которые не будут ассоциироваться с "Русским миром", воспринимаемым в ЦА в качестве российского "официоза". Естественно, что для работы с местными сообществами (как минимум, не пророссийски настроенными) требуются русские уроженцы соответствующих стран, имеющие или сохранившие связи в местных элитах.
Сотрудничество неправительственных организаций позволит - наряду с обычными бизнес-контактами - обеспечивать необходимую коммутацию и в ситуациях существенного ухудшения двусторонних отношений. Коммерческие связи и сотрудничество гуманитарного характера наиболее "стрессоустойчивы" в условиях конфликтов.
Ресурс прочности обеспечивается и развитием межрегионального и приграничного сотрудничества, а также сотрудничества городов, которое строится на самых различных уровнях - глав регионов, министров региональных правительств, мэров, администраций районов, бизнеса и НКО.
Данное направление международной деятельности с каждым годом становится все интенсивнее - в силу многогранности социально-экономических потребностей регионов и расширения их возможностей для "внешней экспансии". При этом в общероссийских масштабах соответствующая деятельность носит, по сути, стихийный характер. Общее наблюдение и консультирование осуществляет МИД России, но его функции здесь вряд ли можно квалифицировать как координирующие.
После распада СССР Россия уделяла особое внимание правам соотечественников, оказавшимся в новых независимых государствах. Однако эффективность этой политики в ЦА невысока, поскольку политические режимы этих государств и сама общественная атмосфера не способствовали развертыванию здесь пророссийских НКО.
Традиционно считается, что медиаактивность и информационная работа в целом не относятся к достоинствам деятельности российских государственных и негосударственных субъектов. Очевидно, что такое положение не может быть качественно изменено простым увеличением финансирования или отдельными удачными проектами. Вместе с тем, на информационном пространстве ЦА, при правильном выстраивании нашей деятельности, мы в состоянии эффективно конкурировать как с США, так и с региональными и местными субъектами информационной активности.
Поскольку свертывание прямого российского телевизионного вещания в странах ЦА - объективный процесс, нам необходимо развивать новые формы информационного сотрудничества и воздействия. В Интернете - создавать порталы и сайты не только в сегменте Рунета, но и в национальных доменных полях - "ВY-нете", "UA-нете", "KZ-нете" и пр., а также инвестировать средства в уже работающие Интернет-структуры. Остаются актуальными и задачи развития кабельного русскоязычного телевидения и вещания пропагандистских и коммерческих радиостанций FM-диапазона (по образцу "Русского радио Украина").
Было бы весьма продуктивно развернуть сеть российских учебно-научных центров в странах ЦА.
_________________
[1] Медведев Д.А. Выступление на научной конференции Российского совета по международным делам (РСМД). 23 марта 2012 г. URL: http://kremlin.ru/transcripts/14834
[2] Путин В.В. Новый интеграционный проект для Евразии - будущее, которое рождается сегодня // Известия. 2011. 3 октября. С. 1.
[3] См. подробнее: В. Путин поддержал идею Юрия Шувалова сделать евразийство системной основой и Евразийского Союза. 26 апреля 2012 г. / http://eurasian-integration.org
[4] Чернявский С.И. Центральноазиатский вектор внешней политики России: возможные шаги по активизации сотрудничества / Аналитическая записка. ИМИ МГИМО(У). 2012. Февраль. С. 3-6.
[5] Чернявский С.И. Центральноазиатский вектор внешней политики России: возможные шаги по активизации сотрудничества / Аналитическая записка. ИМИ МГИМО(У). 2012. Февраль. С. 4.
[6] Чернявский С.И. Центральноазиатский вектор внешней политики России: возможные шаги по активизации сотрудничества / Аналитическая записка. ИМИ МГИМО(У). 2012. Февраль. С. 6.
[7] Трищанкова Ю. Как создать Евразийский союз? / Эл. СМИ: Портал МГИМО(У). 28 октября 2012 г. URL: http://www.mgimo.ru
[8] Утечка умов в России / Эл. ресурс "Наследие". 4 апреля 2012 г. URL: http://www.nasledie.ru
[9] Чернявский С.И. Центральноазиатский вектор внешней политики России: возможные шаги по активизации сотрудничества / Аналитическая записка. ИМИ МГИМО(У). 2012. Февраль. С. 6.
[10] Манкофф Дж. Что Евразийский союз означает для Вашингтона ("The National Interest", США) / Эл. ресурс ИНОСМИ. 20 апреля 2012 г.
[11] Чернявский С.И. О работе с политическими элитами центральноазиатских государств / Аналитическая записка. ИМИ МГИМО(У). 2012. 8 февраля. С. 2, 5.
