Часто ночью он вспоминал месяцы, проведенные в сталинградском госпитале. Он не помнил мокрой от пота рубахи, солоноватой, вызывавшей тошноту воды, не помнил тяжелого запаха, мучившего его. Эти госпитальные дни представлялись ему счастьем. И здесь, в лесу, прислушиваясь к гулу деревьев, он думал: "Неужели я слышал ее шаги?"
Неужели это было? Она обнимала его, гладила его волосы, она плакала, и
он целовал ее мокрые, соленые глаза.
Иногда Викторов думал о том, как на "яке" доберется до Сталинграда,
всего ведь несколько часов, - в Рязани можно зарядиться, потом дойти до
Энгельса, там у него знакомый парень работает ответственным дежурным. Ну,
пусть потом расстреляют.
Ему все вспоминалась прочитанная в старой книге история: братья, богачи
Шереметьевы, сыновья фельдмаршала, выдали замуж свою шестнадцатилетнюю
сестру за князя Долгорукого, девочка до свадьбы, кажется, один только раз
и видела его. Братья дали за невестой огромное приданое, дареное серебро
уместилось в трех комнатах. А через два дня после свадьбы умер Петр II.
Долгорукого, его приближенного, схватили и увезли на север, заперли в
деревянную башню. Молодая жена не послушалась уговоров, - ей можно было
освободиться от этого брака, ведь девочка, всего два дня прожила с ним.
Она поехала за мужем, поселилась в лесном глухом краю, в деревенской избе.
Каждый день в течение десяти лет ходила она к башне, где сидел Долгорукий.
Однажды утром она увидела: окошко в башне настежь, дверь не заперта.
Молодая княгиня побежала по улице, падала на колени перед каждым
встречным, кто бы он ни был, - мужик, стрелец, молила, спрашивала, где муж
ее. Люди сказали ей, что Долгорукого увезли в Нижний Новгород. Много
перетерпела она в тяжелом пешем пути. А в Нижнем она узнала, что
Долгорукий четвертован. Тогда Долгорукая решила уйти в монастырь, поехала
в Киев. В день пострига она долго ходила по берегу Днепра. Но не о воле
жалела Долгорукая, надо было ей, принимая монашество, снять с пальца
обручальное кольцо, и не могла с ним расстаться... Много часов ходила она
по берегу, а потом, когда солнце стало садиться, сняла с пальца кольцо,
кинула его в Днепр и пошла к монастырским воротам.
И лейтенанту воздушных сил, воспитаннику детдома, слесарю в
механической мастерской СталГРЭСа все вспоминалась жизнь княгини
Долгорукой. Он шел лесом, и ему представлялось: вот уж нет его, закопали,
и подкопченный фрицем самолет, ушедший носом в землю, проржавел,
рассыпался, зарос травой, и по этим местам ходит Вера Шапошникова -
остановится, спустится по обрыву к Волге, глядит на воду... А двести лет
назад ходила здесь молодая Долгорукая, - выйдет на поляну, пройдет среди
льна, раздвинет руками осыпанные красными ягодами кусты. И больно ему
делалось, и горько, и безнадежно, и сладко.
Идет лесом узкоплечий лейтенантик в старенькой гимнастерке, - сколько
их забыто в незабываемое время.
http://lib.ru/PROZA/GROSSMAN/lifefate.txt
viperson.ru
Док. 654865
Перв. публик.: 21.10.90
Последн. ред.: 05.10.12
Число обращений: 0
Василий Гроссман. Жизнь и судьба
|
