ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
1
За несколько дней до начала сталинградского наступления Крымов пришел
на подземный командный пункт 64-й армии. Адъютант члена Военного совета
Абрамова, сидя за письменным столом, ел куриный суп, заедал его пирогом.
Адъютант отложил ложку, и по его вздоху можно было понять, что суп
хорош. У Крымова глаза увлажнились, так сильно ему вдруг захотелось
жевануть пирожка с капустой.
За перегородкой после доклада адъютанта стало тихо, потом послышался
сиплый голос, знакомый уже Крымову, но на этот раз слова произносились
негромко, и Крымов не мог их разобрать.
Вышел адъютант и сказал:
- Член Военного совета принять вас не может.
Крымов удивился:
- Я не просил приема. Товарищ Абрамов меня вызвал.
Адъютант молчал, глядя на суп.
- Значит, отменено? Ничего не понимаю, - сказал Крымов.
Крымов поднялся наверх и побрел по овражку к берегу Волги - там
помещалась редакция армейской газеты.
Он шел, досадуя на бессмысленный вызов, на внезапно охватившую его
страсть к чужому пирогу, вслушивался в беспорядочную и ленивую стрельбу
пушек, доносившуюся со стороны Купоросной балки.
В сторону оперативного отдела прошла девушка в пилотке, в шинели.
Крымов оглядел ее и подумал: "Весьма хорошенькая".
С привычной тоской сжалось сердце, - он подумал о Жене. Тотчас же, так
же привычно, он прикрикнул на себя: "Гони ее, гони!", стал вспоминать
ночевку в станице, молодую казачку.
Потом он подумал о Спиридонове: "Хороший человек, но, конечно, не
Спиноза".
Все эти мысли, ленивая пальба, досада на Абрамова, осеннее небо долгое
время вспоминались ему с пронзительной ясностью.
Его окликнул штабной работник с зелеными капитанскими шпалами на
шинели, шедший за ним следом от командного пункта.
Крымов, недоумевая, поглядел на него.
- Сюда, сюда, прошу, - негромко сказал капитан, указывая рукой на дверь
избы.
Крымов прошел в дверь мимо часового.
Они вошли в комнату, где стоял конторский стол, а на дощатой стене
висел пришпиленный кнопками портрет Сталина.
Крымов ожидал, что капитан обратится к нему примерно так: "Простите,
товарищ батальонный комиссар, не откажетесь ли вы передать на левый берег
товарищу Тощееву наш отчет?"
Но капитан сказал не так.
Он сказал:
- Сдайте оружие и личные документы.
И Крымов растерянно произнес уже не имеющие никакого смысла слова:
- Это по какому же праву? Вы мне свои документы раньше покажите, прежде
чем требовать мои.
И потом, убедившись в том, что было нелепо и немыслимо, но в чем не
было сомнения, он проговорил те слова, что в подобных случаях бормотали до
него тысячи людей:
- Это дичь, я абсолютно ничего не понимаю, недоразумение.
Но это уже не были слова свободного человека.
http://lib.ru/PROZA/GROSSMAN/lifefate.txt
viperson.ru
Док. 655364
Перв. публик.: 07.11.90
Последн. ред.: 19.10.12
Число обращений: 0
Василий Гроссман. Жизнь и судьба
|
