Недавно исполнилось 90 лет со дня рождения русского советского поэта Владимира Замятина. В 1951 году он получил Сталинскую премию за поэму "Зеленый заслон". Однако в девятитомной литературной энциклопедии, изданной в 60-70-х гг. ХХ века, в которую вошли справки о даже самых незначительных литераторах, не упомянут. Лишь в помпезном сборнике, вышедшем по случаю 50-летия Литературного института в 1987 г., его сокурсница, ставшая затем секретарем партийной организации этого учреждения, дала ему убийственную характеристику:
"Володя Замятин - кудрявый, шалавый, славный и очень невежественный. С войны, слава Богу, вернулся, начал печататься, был даже вознесен, получил Сталинскую премию за поэму, название которой было "Зеленый заслон", и речь в ней шла о насаждении лесополос. Скончался от рака в пятидесятых".
В этом абзаце внешне любезные по отношению к В. Замятину слова чередуются с выражением явного или скрытого презрения: "кудрявый", но "шалавый" (у В. Даля "шалавый" - "полудурье", "полуумок"), "славный", но "очень невежественный"; "с войны, слава Богу, вернулся", но "был вознесен" за поэму "О насаждении лесополос".
Какая жизненная коллизия скрывается, с одной стороны, за умолчанием, а с другой, за уничтожающей поэта характеристикой, данной ему М. Алигер, которую чиновник от культуры Е. Сидоров называл образцом "демократизма", "интеллигентности" и "совести"?
В. Замятин и М. Алигер принадлежали к первому выпуску Литинститута. Лидерами этого выпуска были представители еврейской интеллигенции, которая заняла место изгнанной из страны дореволюционной культурной элиты, а именно Е. Долматовский и М. Алигер. У первого отец до революции окончил Гейдельбергский университет. Сам Евгений Аронович учился в московской, бывшей "хвостовской" гимназии, известной высоким уровнем преподавателей.
У Маргариты Иосифовны, родившейся в Одессе в 1915 году, отец был музыкантом и знал иностранные языки. В десять лет, после смерти отца, она попала на воспитание к дяде - профессору математики. Сначала училась в химическом техникуме в Одессе, затем уехала в Москву, где стала посещать занятия литературного кружка при журнале "Огонек", которым руководил Ефим Зозуля. Вскоре она подружилась с Е. Долматовским и К. Симоновым, и ее стал натаскивать в "делании стихов" П. Антокольский.
Так Маргарита Иосифовна попала в "команду", и в начале 1939 года, когда состоялось первое награждение писателей орденом "Знак почета", его получили П. Антокольский, К. Симонов, Е. Долматовский и М. Алигер. В методических указаниях для советского радиовещания Е. Долматовский и М. Алигер рекомендовались как "наиболее талантливые представители третьего поколения советских поэтов".
По-иному складывалась жизнь В. Замятина, поколению которого - выходцам из русских рабочих и крестьян - предстояла миссия воссоздать разгромленную русскую интеллигенцию. Он родился в тамбовском селе Бондари. Отец - простой столяр. В два года умерла мать. Отец женился второй раз на женщине, которая невзлюбила пасынка. Из-за семейной неурядицы учился в семилетке всего один год. Затем сумел окончить фабрично-заводское училище.
Перелом в его жизни произошел тогда, когда его по комсомольскому призыву мобилизовали в 1932 году на строительство московского метрополитена. На этом престижнейшем тогда объекте собралось много способных, романтически настроенных молодых людей. В атмосфере труда, воодушевленного юношеским идеализмом, пробудился поэтический талант у семнадцатилетнего Владимира. Он пробует писать стихи, которые начинают печатать в центральных изданиях. В 1934 году он вместе с двумя другими студентами Литинститута издает небольшой совместный сборник "Бодрость".
Уже в Литинституте он столкнулся с подковерной борьбой, которая велась против возрождающейся русской интеллигенции. Его соавтор по сборнику "Бодрость" Евгений Абросимов происходил из "бывших" русских, т.е. из привилегированных до революции сословий. Он окончил семилетку и авиационный техникум и по образованию не уступал М. Алигер. Как его оттесняли на задний план, он написал на четвертом курсе в заявлении, поданом на имя заведующего кафедрой творчества Сидорина:
"До конца 35 года я считался одним из активнейших студентов нашего института - от имени института меня выпускали в вечерах не только в институте, но и на общих вечерах. В 36 году положение резко изменилось - постепенными и последовательными способами меня старались вывести и в настоящее время вывели из группы творчески активных студентов. Вот уже больше года, как меня не выпускают к выступлениям ни в самом институте, ни за пределами его. И не только это - мои лучшие стихи упорно отстраняют от помещения в институтских сборниках".
Профессионально вытеснять талантливого человека было несложно. Для официального признания надо было на известном уровне грамотности уметь рифмовать политические лозунги. И М. Алигер умела это делать. Содержание ее первых стихотворений и поэм сводится к назойливому повторению того, что она - "боец мировой революции", и не просто рядовой, а выразитель сознания целого поколения. А Е. Абросимов пытался в своих произведениях защищать традиционный ценности. Он погиб на полях Великой Отечественной войны.
В. Замятин тоже писал о живых людях - о дедушке, которому Фрунзе дал орден, о друзьях, с которыми вместе строят метро. Затем в его произведения властно ворвалась война.
Она явилась испытанием огнем для народов, людей и понятий. У М. Алигер, кроме прежних влиятельных друзей, появился новый опекун - секретарь Правления Союза писателей А. Фадеев, с которым у Маргариты Иосифовны завязался роман. Видимо, не без его совета она в 1942 году написала поэму "Зоя", посвященная подвигу Зои Космодемьянской. В 1943 году поэма была удостоена Сталинской премии. Отсутствие в произведении настоящего, искреннего чувства ощущается с первых же строк. Поэтесса обращается к героине с такой напыщенной тирадой:
Мне хотелось написать про Зою
так, чтоб задохнуться вместе с ней.
Но когда ты в петле задыхалась,
я веревку с горла сорвала.
Может, я затем жива осталась
чтобы ты в стихах не умерла.
М. Алигер в грозном для Москвы октябре 1941 года покинула столицу и вернулась в нее только в начале 1942 года, когда безопасность города была обеспечена. Она жила в комбинате "Правды", где, по ее признанию, было светло, тепло и работал горячий душ.
А Владимир Дмитриевич топал дорогами войны, пока не дошел до Берлина. Все его стихотворения отражают суровую правду войны, которую он пропустил через сердце. Участие в жестокой, но справедливой для русского народа войне дало ему такое образование, какое невозможно получить во всех университетах мира. Среди крови и слез он постиг самые глубокие истины существования. Его талант созрел и приобрел легкое дыхание. Поэт заговорил органически присущим ему народно-песенным размером.
Другой русский советский поэт Иван Петрович Бауков (1909-1982), уроженец рязанской деревни, тоже провел войну на полях сражений. В 1945 году он написал стихотворение, в котором ярко отразился рост национального самосознания новой русской интеллигенции.
Говори о звездной ночи,
О березах, об осинах, -
Говори, о чем захочешь,
Лишь бы только о России.
Лишь бы только за беседой
Отдохнул я от чужбины,
Говори мне о соседях,
Говори мне о рябине.
Говори о черных пашнях,
О высоком, темном боре,
Говори о реках наших,
Что играют на просторе.
Говори мне об угодьях.
О лесных тропинках узких,
О весеннем половодье.
О раздолье нашем русском.
Говори о звездной ночи,
О рязанском небе синем, -
Говори, о чем захочешь,
Лишь бы только о России.
Вместе с ностальгией по Родине у русских людей, одетых по необходимости в солдатские шинели, крепло желание вернуться к созидательному труду. Они сравнивали свои края с тем, что видели за границей, и им хотелось поднять Россию на такую высоту, какую она заслуживала своим беспримерным подвигом.
В. Замятин был одним из первых, кто в своих поэмах "Солдаты дома" (1945-47) и "Зеленый заслон" (1949-51) воплотил новое самосознание русского человека. В поэме "Солдаты дома" ее герой размышляет:
Не для того ль
Я жизнь свою
Пронес сквозь ад войны,
Чтоб жить вот тут,
В своем краю,
И быть хозяином страны?
М. Алигер прожила на сорок лет дольше В. Замятина. Она ездила в заграничные командировки от Союза писателей, продолжала воспевать "революционных потрясений океанский гул" и утверждала, что свои лучшие стихотворения напишет при коммунизме. Машина Союза писателей работала. С 1946 по 1989 г. у М. Алигер вышло около 20 поэтических сборников, несколько книг очерков. Трижды выходили собрания ее сочинений. Однако уже при жизни ей давали понять, что ее поэзия успела умереть для читателей раньше ее физической смерти. Даже "свой", "демократ" Е. Евтушенко не нашел ничего лучшего, как рассказать о том, как встретил М. Алигер на рынке, при этом удостоил ее таких строк:
"Поэт прославлена была когда-то
поэмой о геройской партизанке".
У М. Алигер, видно, появилось чувство, что жизнь прошла мимо, несмотря на все официальные регалии. Ее обида, как у Сальери, становилась вселенской, и вылилось в стихотворении "27 августа 1979 года", написаном по случаю смерти вождя "команды" К. Симонова. В этом произведении ярко отразилось поистине сатанинское самомнение, которое имела эта поэтесса:
Сегодня утром в мире умер друг,
А мир и бровью не повел при этом
Я не могу досады превозмочь,
освободиться от обиды жгучей.
Он так трудился, чтобы стал ты лучше.
А мир, выходит, попросту дурак...
Что касается произведений В. Замятина, то три его поэтических сборника вышли после его смерти только благодаря самоотверженности его друзей С. Смирнова и В. Бокова.
А. С. ВАСИЛЕНКО.
СТИХОТВОРЕНИЯ ВЛАДИМИРА ЗАМЯТИНА
НИ ШАГУ НАЗАД
Ни шагу назад! - иль будешь
Ты трусом иль подлецом,
Проклятье и ярость народа
Войдет в твое сердце свинцом.
Друзья о тебе не вспомнят,
Забудут в родимых местах,
А если и вспомнят,
то знай же -
С проклятием на устах.
Кого ты любил - разлюбят,
Раздружатся - с кем дружил,
И дети с презреньем скажут:
"Зачем же он нас растил?
Чтоб счастия в жизни не видеть,
Чтоб враг задушил ярмом,
Чтоб каждый из нас навеки,
Остался навек рабом..."
Ни шагу назад!
Ни шагу!
Дорогу врагу прегради.
Железом, свинцом и грудью
Ты Родину-мать защити.
До вздоха последнего бейся
И жизни своей не жалей.
Чтоб дети не стали рабами,
Проклятого ворога бей -
Гранатой его и прикладом,
Горячим от крови штыком,
Сдави его горло руками,
Подкованным бей сапогом.
И имя твое, товарищ,
Страна не забудет века,
Рожденное в битвах имя
Бесстрашного большевика"
(1941)
В РОДНОМ КРАЮ
Снова все передо мною.
Все, как было, налицо:
Сад,
завьюженный весною,?
Дом бревенчатый,
крыльцо.?
Роща тихая синеет,
Яблоня стоит в цвету -
Будто бабочки над нею
Вдруг застыли на лету...
Вот он,
вот он -
дом заветный!?
Снова я в родном краю,
Снова вижу
в час рассветный?
Землю милую мою.
Как легко ее дыханье!
Как блестит роса
на ней!
Будто слезы в час свиданья,
Слезы матери моей...
(1944)
http://www.rv.ru/content.php3?id=5666
