В политических кругах и прессе с интересом и яркими эмоциями обсуждается заявление, сделанное министром иностранных дел России С.В.Лавровым 21 января 2014 года на пресс-конференции по итогам деятельности российской дипломатии в 2013 году. Для предметности разговора приведу полную цитату: "...В отношении русского языка (в Латвии и Эстонии - прим. М.Д.) я с Вами согласен. Параллельно с той работой, которую напрямую проводим с руководством этих стран, чтобы убедить наших соседей не принимать решений, ущемляющих права русскоязычного населения в Эстонии и Латвии, у нас одобрен проект программы "Русская школа за рубежом", который в скором времени начнет реализовываться на правительственном уровне. Мы будем договариваться не только со странами Балтии, но и с другими нашими соседями, а также государствами, где проживают наши соотечественники, о создании там за наш счет русских школ, где будет вестись преподавание на основе российских стандартов. Все это в наших планах, и мы хотели бы, чтобы это поскорее произошло". Поводом для постановки этого вопроса журналистами послужила констатация в недавно опубликованном Докладе МИД России о ситуации с обеспечением прав человека в Европейском союзе "масштабных нарушений прав русскоязычного населения Латвии и Эстонии".
Да, констатировать нынешнее положение надо, но что сетовать по данному поводу, когда борьба за сохранение нормального русского образования в Литве, Латвии и Эстонии, да и вообще за обеспечение прав проживающих там соотечественников была нами проиграна ещё на рубеже1990-х - 2000-х годов? В 1997 - 1998 годах, когда министром иностранных дел России был Е.М.Примаков, был разработан и начал применяться так называемый "комплексный подход" к двусторонним отношениям со странами Прибалтики (С.В.Лавров зачем-то употребляет несуществующее в русском языке слово "Балтия"). Этот подход предусматривал увязку положительной динамики в торгово-экономических связях с такой же положительной динамикой в области обеспечения прав соотечественников, а также в политических вопросах. С переходом Е.М.Примакова на пост премьер-министра соответствующая работа набрала дополнительные обороты. Россия в тот момент была реально готова жестко, с использованием экономических рычагов, отреагировать на новые законы, ущемляющие права нетитульного населения прибалтийских стран, в частности, ограничивающие его право получать образование на родном языке.
К сожалению, пребывание Е.М.Примакова в должности главы российского правительства было недолгим, а у принципиальной политики в отношении прибалтов в России было и остаётся слишком много оппонентов. Это те представители бизнеса и прикрывавшие их чиновники, кто в своё время выводил деньги из страны через прибалтийские банки, кто создал и реализовывал выгодные им самим или их корпорациям, но не стране в целом, транзитные схемы, да и просто те, кто увязывает свою деловую и жизненную перспективу с Европейским союзом. От комплексного подхода отказались. В результате, когда в Латвии, например, накануне её вступления в ЕС (2003 - 2004 года) развернулась широкая кампания в защиту русских школ, Россия её должным образом не поддержала. О размахе этой кампании говорит, например, тот факт, что митинги защитников русских школ собирали в Риге и по 30, и по 50 тысяч человек. Причём в отличие от проевропейских варваров в Киеве, после этих митингов и маршей их участники не оставляли за собой на земле ни только автомобильных покрышек, но и ни одной пластиковой бутылочки.
Уникальным в этом движении было то, что в нём объединились люди самых различных политических взглядов. Самым лучшим образом показали себя тогда русские старшеклассники Латвии. Их лидеры были отличниками, с прекрасным знанием латышского и английского языков, что они и доказали в ходе своих встреч с президентом Латвии В.Вике-Фрейбергой и чиновниками Совета Европы. Еврочиновники, как и следовало ожидать, их не услышали. Лозунг русских школьников Латвии звучал очень грамотно: "Мы хотим учить латышский, но мы не хотим учиться на латышском!" Учиться они хотели на родном языке, понимая, в частности, что объём мировых знаний, изложенных на русском языке, в разы превосходит то, что они могут узнать из книг на латышском. И здесь нет никакого уничижения, это объективная реальность с учётом мощи русской переводческой школы. Что же касается родителей, то для них важно было сохранить для детей возможность оставаться в поле русского менталитета, для чего использование русского языка, изучение на нём различных гуманитарных и не только гуманитарных предметов имеет приоритетное значение. Я уже не говорю о том, какие психологические проблемы в семье создает не естественное, как при смешанных браках, а навязываемое двуязычие или, например, невозможность родителям, пусть и знающим латышский язык на бытовом уровне, помочь своим детям с подготовкой уроков, скажем, по математике, физике, химии.
Латыши же, как и их соседи эстонцы и литовцы, поставили себе задачу ассимилировать русских, хотя и камуфлировали эту установку разговорами о создании "интегрированного общества". Здесь, кстати говоря, есть о чём задуматься в контексте призывов наших еврофилов к "интеграции России с ЕС": никакой интеграции не предусматривается, возможно только поглощение. Поэтому, когда, как это было на пресс-конференции С.В.Лаврова, звучит вопрос, а нельзя ли договориться с прибалтами, чтобы Россия путем содержания нескольких высококачественных средних элитных учебных заведений способствовала сохранению русского языка в Латвии, Литве и Эстонии, ответить на него можно только отрицательно. Те политические силы, которые в настоящее время стоят у власти в этих странах, такой задачи ни с точки зрения культуры, ни с точки зрения политики не ставят. Дело обстоит, как я уже сказал, с точностью до наоборот. Напомню, что за отрицание так называемой "советской оккупации", которой, как всем хорошо известно, никогда не было, в Латвии скоро будут сажать в тюрьму. О каком российском курсе истории может в таких условиях идти речь?
Посмотрите, как отреагировали на сказанное С.В.Лавровым по поводу русских школ за рубежом в Литве. Спикер сейма Литвы и лидер правящей Партии труда Л.Граужинене: "Правовых оснований для этого нет, и я как председатель сейма не вижу оснований говорить на эту тему... уже сами дискуссии о возможности возникновения таких школ создают большой ущерб для государства". Советник президента по вопросам образования, науки и культуры В.Буденене: "Самое опасное, что пытаются создавать новую пятую колонну, доказывая, что здесь могут быть русские школы, создаваемые на средства России. ...Никоим образом нельзя допускать такой ползучей оккупации умов".
И это в Литве, которая имеет хотя бы какой-то взаимный интерес в этом плане, учитывая существование школ с обучением на литовском языке в Калининградской области! Что же говорить о Латвии и Эстонии? Там оценки позвучали так же, если не более, жёстко. И сделаны эти жёсткие, а порой и вызывающие заявления были совсем не потому, что прибалты испугались. Они уверены, что американский, натовский и есовский "зонтики" гарантируют им возможность делать всё, что они захотят. Вторая гарантия для них - это неготовность нашего государства должным образом отстаивать свои политические, экономические, культурные и другие интересы в Прибалтике. Поэтому мы и получаем в Латвии, например, закон об уголовном преследовании тех, кто будет верен исторической правде в оценках периода 1940-х годов, в Эстонии - марши неоэсэсовцев, в Литве - витки "оккупационных" претензий и давление на "Газпром" с целью добиться от него снижения цены на газ и отхода от линии на игнорирование есовского Третьего энергопакета. И многое другое.
Школы с частичным обучением на русском языке во всех этих трёх странах, в принципе, существуют и будут существовать. Это нужно местным властям для того, чтобы парировать критику местных правозащитников и отчитываться перед соответствующими структурами ЕС, Совета Европы, ОБСЕ, но это, конечно, нельзя вполне назвать русским образованием. Хотя бы потому, что экзамены в любом случае приходится сдавать на государственном языке.
Так что максимум, что Россия сможет сделать в нынешней ситуации, так это создать и поддерживать систему воскресных школ, или школ дополнительного образования. Ну и, конечно, давно пора учредить школы при российских дипломатических представительствах в Вильнюсе, Риге и Таллине по примеру, скажем, французской школы при посольстве Франции в Москве, или школ при посольствах США и Великобритании, в которых учатся и российские дети.
И ни в коем случае в сложившихся обстоятельствах не надо оправдываться и говорить слова типа: "...не надо этого пугаться... тема школ никакой угрозы для национальной безопасности (Литвы) не представляет". А вот ссылаться на существование в Калининградской области школ с литовским языком обучения и с преподаванием, например, истории Литвы по особой программе стоит.
Говоря о преподавании русского языка на пространстве бывшего СССР, следует иметь в виду, что речь идёт о двух направлениях деятельности. Одно дело - наша обязанность обеспечить соотечественникам, которые в 1991 году оказались за рубежами страны, являющейся для них исторической родиной. В большинстве случаев это произошло не по их воле, но были и те, кто голосовал в 1990-1991 годах за независимость тех республик, где они проживали. Это, однако, ничего не меняет. Все соотечественники вправе рассчитывать на нашу поддержку в создании для них условий пребывания и в поле русской культуры, причём я подчёркиваю это "и", для чего присутствие русского языка в этих странах, в первую очередь в сфере образования, имеет огромное значение. Здесь дело обстоит по-разному. Где-то, как в Азербайджане и Армении, лучше, где-то, как в Молдавии, хуже, но нигде оно не обстоит так плохо, как в Латвии, Литве и Эстонии.
Впрочем, собственная позиция наших соотечественников тоже имеет большое значение. В Приднестровье, например, не просто существует полноценное русское образование, как среднее, так и высшее, но там в образовательных стандартах и практике сохранилось лучшее от советской образовательной системы - то, что мы сейчас в самой России ускоренными темпами теряем.
Другое, хотя и связанное с первым, направление - это создание широких возможностей изучения русского языка теми гражданами новых независимых государств на пространстве бывшего СССР, или Исторической России, для которых он не является родным. Здесь, признавая ценность всех национальных языков, которые, несомненно, должны занимать ведущие позиции в своих странах, есть все основания исходить из того, что русский язык - это часть общего наследия, универсальное средство межнационального общения на пространстве СНГ и Прибалтики, которому, во всяком случае пока, нет альтернативы. Соответственно, он должен иметь официальный статус. Надо, однако, отметить, что на этом направлении дело обстоит совсем не плохо. Например, в тех же самых Латвии, Литве и Эстонии в школах с основным латышским, литовским и эстонским языком обучения русский язык как иностранный уверенно возвращается на первую-вторую позицию, и многие этнорадикалы в этих странах считают за благо, чтобы их дети его знали. Тут разговоры об "оккупации" отходят на второй план, а на первый выходят возможности будущего трудоустройства и у себя дома, и в России.
Итак, преподавание русского языка как иностранного на пространстве бывшего СССР имеет свою специфику, но в принципе, задачи здесь схожи с теми, которые решаются соответствующими российскими государственными и общественными структурами (Россотрудничеством, МИДом России, Минобрнауки, фондом "Русский мир") во всём мире.
В советское время у нас была создана прекрасная школа преподавания русского языка как иностранного и эффективный инструментарий распространения русского языка и культуры в мире, сопоставимый, а в чём-то и превосходивший то, что делали и делают в этом плане США, Великобритания, Франция, Германия, Китай, Испания, Португалия. Что касается собственно учебно-научной деятельности этого направления, то ей занимались многие вузы, но главным, конечно, являлся Государственный институт русского языка имени А.С.Пушкина, и о нём стоит сказать несколько более подробно.
В этом институте была разработана и успешно применялась на практике совершенно "инновационная", как сейчас говорят, теория лингвострановедения, позволявшая непосредственно в процессе обучения иностранца собственно русскому языку, то есть даже в грамматических и фонетических упражнениях, не говоря уже о занятиях практикой языка, расширять знания студентов о нашей стране, её культуре, формировать правильное понимание русских смыслов. Надо сказать, что этот институт эффективно работал до самого последнего времени. В нём до сих пор трудятся десятки докторов филологических наук, просто классных специалистов в области как лингвистики, так и литературоведения. Многие из них являются учениками или учениками учеников таких корифеев русской лингвистической школы, как В.В.Виноградов и А.А.Реформатский. Через ГИРЯ им. А.С.Пушкина ежегодно проходят сотни не просто студентов, а зарубежных специалистов в области преподавания русского языка. Институт славится своими собственными прекрасными учебниками и практическими пособиями. Долгие годы ГИРЯ им. А.С.Пушкина возглавлял разработчик методики лингвострановедения В.Г.Костомаров, который являлся членом-корреспондентом, а позже - действительным членом Академии педагогических наук СССР. Потом его сменил его ученик, профессор и вице-президент Российского общества преподавателей русского языка и литературы Ю.Е.Прохоров.
Что же мы имеем сейчас? Во главе института извне поставлена без году неделя доктор наук (10 лет научно-педагогического стажа), специалист в области коррекции нарушений письменной речи у детей М.Н.Русецкая. Человек, который никогда в жизни не занимался русским как иностранным и, судя по её недавнему выступлению в программе "Слово ректора", до сих пор не понимающий, что такое преподавание русского как иностранного, с какими целями оно осуществляется, какое культурное и политическое содержание в себе несёт. Вот такой "эффективный менеджер"! По-моему, это приговор выдающемуся учебному и научному заведению, значение которого для преподавания русского языка иностранцам и распространения русской культуры в мире переоценить невозможно. Хотелось бы надеяться, что эта ошибка будет исправлена.
В заключение два замечания общего порядка.
Первое касается собственно роли и места русского языка в мировой культуре. Уже не первое десятилетие русский язык теряет свою мировую популярность и востребованность. Почему это происходит? Думаю, причина в том, что в XX веке рост интереса за рубежом к русскому языку основывался не только на интересе к великой русской литературе и в целом культуре XIX - начала XX веков, но и на том, что в XX веке наш язык стал языком новых политических, экономических и культурных теорий, языком общественных преобразований, осуществлявшихся в интересах человека труда, в интересах социальной справедливости. Он также был языком великих научных достижений. В последнее время многое из этого утрачено, и мы говорим на русском языке либо о чем-то таком, о чем уже сказано на других языках, либо излагаем узконациональную проблематику, которая неинтересна другим народам. Понятно, что чисто организационными мерами эту ситуацию не исправить. Можно и нужно продвигать программу "Русский мир" за рубежами нашей страны, но надеяться на действительный успех этого предприятия можно, только если русский мир основательно восстановит свои позиции и будет развиваться в самой России. А по-настоящему востребованным в мире наш язык вновь станет тогда, когда на нем будут формулироваться новые великие идеи мирового порядка.
Второе соображение касается уже работы сугубо с русскими общинами за рубежом. Они должны восприниматься не только как объект политики по восстановлению русского мира, но как субъект, причем очень важный, для восстановления единства русской нации. С этими общинами должна идти смысловая дискуссия по вопросам русскости, русского языка, русской культуры в целом, русского общества на современном этапе, по вопросам восстановления православной традиции. Сегодня происходящее как в самой России, так и в мире заставляет вернуться к пониманию того, что политический и экономический суверенитет невозможен без суверенитета культурного и духовного. А полным суверенитетом может обладать только тот народ, который осознаёт себя как целое и понимает свою субъектность, т.е. содержание себя как нации и той традиции, на которой она основана и которой живёт.
Михаил Демурин, публицист, чрезвычайный и полномочный посланник II класса
Док. 673405
Опублик.: 22.07.14
Число обращений: 0
Демурин Михаил Васильевич
|
