Першиков Николай Павлович родился 26 июля (8 августа) 1892 года в г.Царицыне на Волге.
Родители: мещане г.Царицына. Отец Першиков Павел Федорович - стрелочник Юго-Восточной железной дороги, смотритель нефтяного склада товарищества "Нефть" в г. Царицыне. Мать Першикова (Семенова) Анастасия Алексеевна - домохозяйка.
В 1901 году поступил в городское 3-х классное училище. В 1904 году окончил училище и поступил в Царицынскую гимназию. Работал репетиром-педагогом у разных лиц.
В 1912 году окончил 7 классов Царицынской гимназии и поступил на высшие политехнические курсы в Санкт-Петербурге. Зимой там учился, а летом приезжал в Царицын и работал на строительстве завода "Баррикады" техником-строителем.
В 1915 году в феврале мобилизован в армию, направлен в 4-й Неманский пограничный полк в качестве рядового на Западный фронт. В 1916 году направлен в Виленское военное училище в г.Полтаву. Окончил его в октябре 1916 г, произведен в прапорщики, в ноябре 1916 года прибыл в 131 пехотный полк, назначен командиром роты. В апреле 1917 года избран членом совета рабочих и солдатских депутатов г.Троицка (где стоял полк) и членом исполкома Совета.
С августа 1917 года в составе полка - на румынском фронте.
В октябре 1917 года избран солдатами полка в полковой комитет.
В январе 1918 года - демобилизован. Возвратился в Царицын. Поступил на службу на ст. Воропоново Юго-Восточной железной дороги конторщиком, делопроизводителем.
С октября 1918 года на службе в 10-й Красной Армии. Вступил в ряды ВКПб с января 1919 года в Московском полку, красноармейцем.
С июня 1920 года - в распоряжении Чусоснабарма Кавказского фронта.
В ноябре 1921 года демобилизован.
Работает:
С декабря 1921 года - в краевом управлении снабжения и заготовок.
С февраля 1922 - зам. Председателя правления треста "Новороссцемент) в г.Новороссийске.
В апреле 1924 г уволен по болезни и переехал в г.Туапсе. Назначен в райком ВКПб зав.учетом. Потом начальник транспортного отдела нефтеперегонного завода в г.Туапсе. С апреля 1929 - прораб на строительстве электростанции при заводе.
С мая 1930 - на Сталинградском тракторном заводе: мастер, начальник отдела снабжения завода, зам.директора по коммерческой части.
Апрель-август 1934 - пом. Управляющего трестом "ВАТОЗапчасть", г.Москва
В августе 1934 мобилизован на строительство завода "Двигательстрой" в г.Махач-Калу в Дагестане начальником производственно-технического отдела.
С февраля 1936 года - г. Москва, 1 ГПЗ: пом.директора, начальник проектного сектора отдела капитального строительства второй очереди 1ГПЗ.
С 26 августа 1941 года - начальник отдела капитального строительства, эвакуированного в точку 4 (г.Куйбышев) части 1 ГПЗ - 4 ГПЗ.
С 1950 г - зам. Начальника производственного отдела завода
С 1954 - референт директора завода
С 1 апреля 1962 года - пенсионер.
18 апреля 1966 года скончался в г.Куйбышеве.

Старая тетрадь.


Интересная штука, эта история! С любого боку, как ни глянешь, парфюмом пахнет. Это в математике дважды два, четыре. И хоть тресни, больше не будет. Или меньше. И в воде водорода не прибавится, ежели копнуть глубже. А история, другой коленкор. Крути не крути, а перед ней много ученых носов пострадало, красоту выискивая. Жаль, не сохранился манускрипт по поводу количества страдальцев, но про одного в стольном граде долго байка хаживала: Ломоносов сломал нос. Спор случился по поводу истории государства Российского. Может, ещё в каких научных спорах дело до членовредительства доходило, не знаю, скромничает литература, но очевидно одно.
Например, желает правитель, чтобы его прослюнявили для потомства в шоколадном цвете. И орлино-курносый орган уже не перепутает направление в желании правителя. И представит нашу красавицу в том наряде, в каком её желает видеть первое лицо на данный момент. Примеров много по этому поводу и ещё прислонимся к этой теме. Пока плавно переходим к нашей действительности.
Так получилось, но в семье Царицынского мещанина, Першикова Павла Фёдоровича, первый сын Николай, рождённый в 1892 году, прошёл долгий и полный неожиданностей путь от студента Петербургского университета, до крупного инженера Подшипникового завода города Куйбышев. Ныне Самары.
Обыкновенная семья Царицынского мещанина, служащего в депо, позже приказчик винной лавки. На свою оплату труда мог позволить иметь пятерых детей. Домик в Банном овраге. Учить ребятишек в гимназиях. Потому все пятеро имели высшее образование. И если старший закончил в 15 году Петербургский университет, то остальные уже в советское время получили дипломы.
Итак, капитализм шагал по земле Царицына. Судя по воспоминаниям, революционной атмосферы в городе не наблюдалось. Слово Николаю Павловичу:
"- Партийных центров до 14 года в Царицыне не было. Среди гимназистов, как слабый отголосок 1905 года был кружок в 1908-10 -х годах, выпускавший гектографированный журнал "Закат". Вот там изучали политическую экономию по Богданову. Ходили неопределённые слухи, что в городе есть соц-дем. организация и организатор - Изюмский. Но у гимназистов связи с ними не было. В реальном училище так же существовал литературный кружок, в котором студенты интересовались политикой".
Очень подробно, как технарь, описывает промышленность города. Плюсы и минусы. Приводит цифры, и факты что в начале века город развивался. О чём свидетельствует построение собора Александра Невского. Официальная история если и вспоминает этот храм, то, как то поверхностно. Мол, был такой. И в саженях и локтях размеры выдаёт. А кто знает эту цифирь? Если бы сказали, что высота собора, двадцатиэтажный дом, школьники задумались. Как в то время безграмотные и нищие, голодные и холодные могли соорудить такое чудо?
Много вспоминает Николай Павлович о первой мировой войне. В 15 году он вернулся в город Царицын. Умерла после неудачных родов мать. Отец болен, маленькие сёстры. Младшему брату только 9 лет. Но он идёт на фронт. Какому такому марксизму учился инженер с петербургским дипломом? Наверное, так был приучен в царских гимназиях, на уроках закона Божьего. В городке, где провёл свои годы.
Потом рухнула империя, гражданская война, возвращение в Царицын, и злополучная баржа, о которой так же вспоминает просто и без надрыва. 14 апреля восстали казаки станции Нижне-Чирская. Появились отряды Кожанова, Тулака, который только и делал, что рейды до Калача. (И ничего героического о том, чьим именем названа конечная остановка трамвая.)
" В городе вдруг прорвался бронепоезд под водительством Маруси Никифоровой. Они предъявили ультиматум и тут же открыли огонь из единственной пушки".
И вот читаешь строки откровения, никак не можешь понять, а ради чего была заварена вся эта каша с революцией? Судя по довоенным воспоминаниям , Царицын развивался как на дрожжах. Трамвай, железнодорожное сообщение. Судоходство. Это в промышленном плане. То же самое в культурной жизни. Рост гимназий и библиотек. Гастроли именитых театров. Летнее шапито, мировые Заикин и Поддубный!
" Примерно в 1908 - 1910 году в Царицын приехал известный парашютист - воздухоплаватель Деревницкий. Его шар, наполнявшийся горячим воздухом, поднимался из сада "Конкордия". К шару был прикреплён в раскрытом виде жёсткий парашют, на скамейке которого сидел Деревницкий. На представление собрался весь город. Оба берега были заполнены людьми. И с удивлением наблюдали, как поплыл шар, потом пилот отцепил парашют и приземлился в чьём то садике. Примерно в эти годы город увидел самолёт. Приехал авиатор Васильев. На Никольской площади между церковью и мельницей Гергардта поставил маленький самолёт. Васильев поднял машину метров на сто, сделал круг над Волгой и сел на ту же площадь под восторженные крики собравшихся."
Ничего положительного в трудах историков официальных о Царицыне нет.
Автор записок заканчивает о войнах. Переходит на восстановление. И опять война и бессонные ночи на производстве. Всё для войны, для победы! Потом восстановление разрушенного хозяйства. Так и не сумел выбрать времени, чтобы в суматошные будни остановиться, сесть за стол и оглянуться назад. И лишь когда исполнилось семьдесят, наверное, когда проявились, как принято нынче говорить, ростки оттепели, Николай Павлович впервые открыл тетрадь и сделал первую запись: (выдержки авторские, с сохранением оборотов речи)
" - Рассказать о Царицыне хочу по двум причинам. В первых. От старого Царицына за время боёв 42 года не осталось камня на камне. Город выстроен совершенно наново, не считаясь со старой планировкой кварталов, улиц и площадей. Во вторых, некоторые авторы, например путеводитель по Волгограду, за 1963 год, писавшие о Царицыне, допустили необоснованные и бездоказательные высказывания, называя его отсталым в культурном отношении городом, в котором было лишь 2 гимназии, сиротский приют и свыше 300 трактиров, кабаков и винных лавок."
Далее автор извиняется, что не имеет под рукой достаточных документов, на которые мог бы сослаться. Но убеждает читателя в добросовестном и точном изложении картинок быта горожан, ярмарок, случаев из городской жизни. Всему тому, чему был свидетелем.
Скажу честно, читая рукопись, ловил себя на мысли, что абсолютно не знаю жизнь Царицына. Нравы горожан, время отдыха молодёжи. Чем жило общество, к чему стремилось. В голове выскакивали сухие будни студенческого жития.
На первом курсе, профессор Шепелев И. С. требовал от студентов точного перечисления:
- На Западной Двине обитали Кривичи. А жившие на реке Полоты, назывались полочане. На Ильмене жили словене, в Полесье, между Припятью и Березиной - дреговичи. Между Сожем и Ипутью - радомичи.
Профессор в эти минуты напоминал экскурсовода детского фильма, когда тот перечислял родословную святых:
- Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его.
Ну и тем же лесом. Потом быстренько ныряли в феодализм, плакали над беспросветной жизнью аграрной России. Прорубали окно в Европу и на Сенатской площади качали головой. Мол, страшно далеки от народа, борцы за счастье трудового народа. Итак, изучив тысячелетнюю историю за пару - тройку семестров, окунались в век девятнадцатый на всё оставшееся время. Ну и как положено, в придачу, история партии от звонка, до звонка, стало быть, четыре года мусолили столетний путь революционного движения. Так сказать, три его составные части.
Это в области государства в целом. Об истории местного значения, т.е. Нижнего Поволжья, ещё веселее.
Толи было, то ли нет, но морские воды плескались. Потом они ушли и татары пришли. Курганы после себя вроде сарматы оставили. И намахавшись под жарким солнцем лопатой, от удовольствия вывалив язык, с интересом наблюдаешь, как кисточкой выковыривает из песка очередной черепок научный руководитель. Например, Мамонтов. А кругом вольный ветер и край империи. Потом появились города и крепости. Ярмарки и казачество. Богатые и бедные. Как и полагается, начинается вражда.
Ни Разин, ни Пугачёв не читали трудов марксизма-ленинизма, и движущей силы - пролетариата, не было. Потому и проиграли народные страдальцы. Правда, Пушкин А.С несколько иначе отзывался о предводителях народных, но не это главное. Борьба и только борьба в веке 19 и 20, которая закончилась победой Октябрьской революции.
Поволжье в этом не исключение, потому историки не особенно заглядывали в Царицынские дали. Соглашались с тем, что город был, с сотнями кабаков и трактиров. Повальным пьянством и безграмотностью. А если упоминалось происхождение названия города, каждый на свой манер ладил гипотезу "царицын". То ли в честь жены Годунова, то ли от татарского "сари-сан". По подобию, "Сара-сан", т.е. Саратов.
Вот после этих знаний, полученных в высшей школе, было непривычно читать записки Николая Павловича. Ни строчки о революционном движении. А если и вспоминает о подобных мероприятиях, то аргументированно доказывает, в официальную историю закралась неточность. Например:
"... Металлургический завод всегда называли "Французским". И лишь после 1905 года появилась приставка ДЮМО. Завод по рассказам отца был заложен в 1892 году.
Не верно пишут, что завод образовался в 1898 году, это не правда, т.к. в этом году я сам видел огромные кучи шлаковых отходов в Банном овраге."
Нынче, к оврагу примыкает площадь Возрождения, а по его дну тянется железнодорожная линия.
Не согласен автор строк и с тем, что "...завод под названием "Урал - Волга" я никогда в Царицыне не слышал".
Как технарь по образованию, скупо и точно приводит выдержки из книги, которую купил в 18 году, автора Дена. Сухим языком технаря, автор доказывает, почему выгодно производство чугуна именно в Царицыне, нежели в Донецке или на Магнитной руде, Урале.
Довольно простым слогом описывает деревеньки рабочих завода. Французскую, и Русскую. Телескоп, в который ребятишкам разрешал смотреть счетовод Зубков, работающий на складах, расположенных на кургане. Именно поэтому в детской памяти отложился митинг, который он видел в 1903 году:
"... Смотрел и я. И запомнил, почему то ярко на всю жизнь: на фоне багрового неба заката большую толпу народа и почти рядом с диском солнца - Красное знамя. На некотором расстоянии стояли группы по два-три человека. Видимо, дозоры. Ни полиции, ни казаков не было. Об этом митинге не упоминается нигде. Почему я уверен в том, что именно в 1903 году? Потому что я ещё не учился в гимназии, поступил в неё лишь в 1904. Помню, это был весенний воскресный день. А в другой, рабочий, я не смог бы прийти на этот склад с отцом."
Как ни пытался представить то или иное место, о котором говорится в воспоминаниях, всё больше убеждался, без карты старого Царицына не обойтись. Чтобы представлять, где каталась молодёжь на санях. Резвилась в кулачных боях. Каковы размеры весенней ярмарки, короче, отправился в краеведческий музей.
После казённых: "зачем, по какому вопросу", меня допустили до тела директора музея Материкина Александра Васильевича. По слуху похоже на положительного генералисимуса. Потому стало легче дышать в казённой атмосфере предбанника, но легкость прошла, как только попал в кабинет.
- Александр Васильевич! Тут у меня есть воспоминания жителя Царицына в рукописи. Хотелось бы посоветоваться с вами, как донести до ныне живущих эти записи. Всё же, думаю, бытовые штрихи городской жизни начала 20 века будут интересны.
Директор музея, как и маститый учёный, выслушал мою тираду молча, ни один мускул не дрогнул. Улыбка или что то подобное, не отразилась на лице. Ответ обескуражил:
- А нам это не нужно.
- ???
- Нынче идёт большая подготовительная работа по выпуску нового издания, отражающая патриотическое воспитание молодёжи. А бытовые картинки прошлого? К чему? Какая воспитательная линия может быть построена на знании того, с какого фильма началась эра кинематографа в Царицыне? Кому интересен гвоздильный завод Серебрякова, своим грохотом пугающий купчиху Репникову?
Было понятно, передо мной чиновник, который выполняет определённую роль стилиста нашей капризной дамы-истории. За это получает деньги, посещает научные семинары и, наверное, возглавляет не одну общественную организацию. Потому спросил просто:
- Ладно, но в музее есть карта старого Царицына, где обозначены названия улиц, площадей. Хочется, читая текст, представлять, где находился Банный овраг, или речка Воложка. Армянская церковь.
- А церковь на месте стадиона "Динамо" - проявил познания истории Александр Васильевич. - А карту вы найдёте вот в этом томе. И порывшись в книжном шкафу, достал, увесистую книгу " Городская черта. Царицын Сталинград Волгоград".
Молча выложил полкуска и вышел из кабинета. Создавалось впечатление, что меня приняли за дурака, который высосав из пальца "воспоминания", бросился морочить голову человеку ответственному и занятому.
Музей находится в центре, в здании бывшего Царицынского Дворянского собрания, супротив небольшого сквера. Потому быстро облюбовал лавочку и открыл покупку в надежде на то, что найду, что искал. Карта была на последней странице и столь мелко написаны улицы и площади, что пришлось плюнуть и приступить к изучению фамилий авторов этого увесистого тома.
Надо сказать, ФИО известны, не буду называть, но вспомнилась ситуация 35 летней давности.
О ту пору мне, как студенту доверили написать реферат по книге Л.И. Брежнева, "Малая земля". Прочитал, с глупым вопросом к педагогу обратился:
- Ну, не поверю, Имярек Такая -то! Чтобы полковник, получив приказ явиться к Жукову, размышлял, пойти ли на доклад или нет. Решил, что политрук нужен на передовой, потому не стал покидать линию фронта. И не выполнил приказ маршала. Да и сам текст "Настольная книга политработника". Это анекдот?"
Конечно, никогда диссидентом не был, но иногда, в эпоху позднего Брежнева, глупость зашкаливала. Так вот, один из преподавателей здорово тогда осерчал на мои глупые вопросы. Другому товарищу передали ответственное задание.
Позже этот старательный студент мелькал в обкоме комсомола, еще где то. Возглавлял один из головных районов города. И уже недавно, всё - таки попросили товарища освободить "территорию". Да и педагог, отчитавший мою глупость и не понимание момента, остался не в накладе. Почестей полны карманы. Звания. Регалии. Наверное, достойная пенсия. Зависть? Нет. Жалко товарищей. Какие то они ущербные.
Итак, сижу размышляю, что делать дальше. Как было понятно, рукопись идёт в разрез со всеми ныне научными фолиантами, которые мусолят студенты. И экзамен принимает тот, кто пишет эти книги-труды. И вот эта армия от науки просто так изменит свои позиции? Если да, то значит отказаться от гонораров, званий, почётных застолий? Конечно нет, потому рукопись полетела в стол.
Заставило к ней вернуться то обстоятельство, что нынче к первой мировой войне повернулись лицом. Президент, наконец, решил Кремль вернуть в лоно истории и народной памяти. Величия наших предков. Так может историки Волгограда прислушаются к московским намерениям? Хотя, опыт истории опять шепчет крамолу: нынче одной рукой господа могут листать моральный кодекс строителя коммунизма, другой осенять себя крестом православным. Так что, Аминь, прости Господи!


О.Круг.

Док. 673709
Опублик.: 04.08.14
Число обращений: 0